Сыщик посмотрел на Крячко, который копошился в компьютере, периодически глядя на экран телефона.
– Что, Лев Иванович, хорошего нам скажете? – поинтересовался напарник, не отрываясь от своего занятия.
– Смотря что хотите услышать, Станислав Васильевич, – улыбнулся Гуров.
– Что, совсем голяк? – все же повернулся Стас. – Не насильственный случай, дело в архиве пылится?
– Угадал. Терентьев, разумеется, там нигде не то чтоб не засветился, а даже на горизонте не мелькнул. Поэтому, даже если он и спихнул эту Киру с моста, хрен докажешь теперь это, несмотря на все его признания. Потому что на трупе не было следов насилия. Удары об воду, естественно, не считаются. А чтобы от толчка остались синяки или отметины, это нужно обладать уж очень чувствительной кожей.
– Да, тут даже эксгумацию делать без толку, – заметил напарник. – Да и поздно, по скелету точно не определишь. Вот если бы он ее под машину толкнул или в воде какие-нибудь столбы торчали…
– Ой, Стас, если бы да кабы…
– Да знаю я, Лева. Катька Полянская, что ли, ей занималась?
– Да.
– Ну, она бабенка дотошная. Выжмет все, что надо. Кстати, а убийство Савиной не ей ушло на следствие?
– Нет, – отрицательно помотал головой Лев Иванович. – Хотя я тоже спросил. Оно у Влада Сорокина.
– Да, он тоже ничего, хоть и копуша редкостный.
– Копуша или нет, но догадается, что Терентьев – не убийца. Кстати, а что с номерами?
– Вон сижу, пробиваю. – Станислав кивнул на монитор. – Хорошо еще, что тогда ночь была, не так много тачек проехало.
– Сколько?
– Штук десять, не больше. Да и дорога к дому Савиной не особо оживленная. А уж глубокой ночью в дождливую погоду, сам понимаешь.
– Ну да. И кто у нас владельцы?
– Ну, троих сразу можно отбросить, поскольку это дамы. А студентку нашу явно не женщина душила. Если только она не какая-нибудь спортсменка-каратистка, в чем я очень сомневаюсь.
– Значит, остается семеро.
– Да, именно так. Вот, собственно, эти граждане. – Крячко протянул Гурову телефон.
Сыщик проглядел список.
– Да, знакомых фамилий нет, – заметил он.
– А жаль, – усмехнулся Стас. – Было бы куда проще.
– Еще бы.
– Я сейчас смотрю, не засвечены ли они где-то у нас. У гаишников – это отдельная тема. Там разве что штраф за превышение или непристегнутый ремень, в крайнем случае – раньше лишались прав за пьяную езду, но это не наша епархия. Троих я уже проверил, пока пусто. Не судимы, не привлекались, даже по «административкам».
– Надо всех проверить.
– Чем я и занимаюсь.
– Еще вот что можно сделать. – Лев Иванович положил телефон на стол и посмотрел на напарника.
– Что?
– Можно с родителями убитой пообщаться. Думаю, они уже маленько оклемались, в состоянии будут поговорить. Потому что тогда, когда я беседовал, мать была в трансе, а отец вообще слова сказать не мог. Даже по телефону.
– Неудивительно, – согласился Станислав. – Как-никак родная дочь, собственный ребенок, а не посторонняя Маня. Поедешь к ним?
– Съезжу. Ты занимайся водителями, а я для начала позвоню. Ну а потом уже поеду.
Родители Наташи Савиной жили в другом районе. Конечно, Гуров бы не сказал, что их с дочерью разделяло огромное расстояние, но добираться друг до друга им было явно больше получаса. К старшим Савиным он поехал уже на следующий день, поскольку предыдущий выдался довольно насыщенным – камеры, видеозаписи, неожиданное признание Терентьева, история Киры Лифановой… А беседовать с родственниками погибшей стоило все же на свежую голову.
Погибшая студентка была похожа на мать – это сыщик отметил сразу. Правда, Юлия Викторовна была пониже ростом. Отец, Николай Иванович, крепкий, полноватый и уже начинающий лысеть мужчина, встретил Льва Ивановича первым.
– Может, я не вовремя? – уточнил Гуров после того, как поздоровался и представился.
– Ничего, проходите, – грубоватым, но доброжелательным тоном ответил Савин и отошел, пропуская визитера в квартиру. За ним тенью маячила его супруга.
Ближайшая дверь приоткрылась, и оттуда появилось лицо мальчика-подростка, лет четырнадцати на вид. Он хмуро посмотрел на сыщика и скрылся в комнате.
– Это наш сын, Сережа, – пояснила Юлия Викторовна. – Но он к вам не выйдет.
– Переживает, – пояснил отец. – Они с Наташкой были очень близки, очень дружны. Сережка ей все секреты рассказывал. Даже то, что нам не говорил.
– Куда можно пройти? – спросил Лев Иванович.
– Проходите в комнату, – пригласила Савина.
Его провели в просторную комнату. Гуров бегло оценил обстановку. Семья жила явно неплохо. Не сказать чтобы такие уж богачи, но явно не бедствовали. По крайней мере, ремонт был хороший, хотя видно, что сделанный лет пять-шесть назад. Выяснить, кто хозяева по профессии, сыщик не успел, хотя такая мысль, разумеется, была.