Я толкнула ее плечом и рванула к цели.
— Держи эту сетку в чистоте! — крикнула Кинсли мне вслед.
— Испачкай их сетку!
Я шагнула за линию ворот и сделала глубокий вдох. Это было оно. Это было мое пространство. В течение двадцати лет я работала, чтобы заработать место в этой раме, и когда я повернулась к толпе и услышала, как они выкрикивают мое имя, я поняла, что выиграю или проиграю, я уже сделала это.
Я была олимпийцем.
***
— США! США! США!
Вся толпа внутри бара выкрикивала песнопение из трех букв, держа свое пиво над головой и расплескивая его вокруг. Нас поздравляли спортсмены и болельщики. Япония выбила Бразилию ранее на турнире, поэтому жители Рио были более чем счастливы присоединиться к нашему празднованию. Кинсли стояла на верхней части бара, ведя толпу через скандирование еще несколько раз, прежде чем она взмахнула рукой в воздухе, чтобы заставить всех замолчать.
— Соберитесь вокруг! Соберитесь вокруг! — сказала она, взмахнув рукой, чтобы все придвинулись поближе к бару. Она была на пути к тому, чтобы быть освистанной, но это не имело значения. Мы были чемпионами мира. — Вы все это видели! Игра шла ноздря в ноздрю, — сказала Кинсли, переходя к своему десятому драматическому пересказу игры. Но ее никто не остановил. Это было похоже на то, как все собираются вокруг костра, когда понижают голос и усиливают напряженность. — Счет был ноль-ноль. Япония усиливала жару, наступая и наступая…
— Хватит этой прелюдии! — крикнула Бекка рядом со мной. — Переходи к хорошей части!
Толпа засмеялась, когда Кинсли продолжила:
— Итак, после моего гола от передачи Бекки, счет был 1:0! Но это только разозлило их после первого тайма.
Бекка обняла меня за плечи и притянула к изгибу своей шеи. От нее воняло — Боже, как от всех нас воняло. Мы не переставали праздновать с конца игры, но, казалось, никому не было до этого дела.
— Они нанесли ответный удар, сначала головой, который Энди отбила от перекладины, а затем удар с пенальти, который Энди также заблокировала. Но Япония не собиралась сдаваться без боя. После того, как Кавасуми выбила из меня все дерьмо, — сказала Кинсли, подняв свое окровавленное и ушибленное колено, чтобы доказать это. — И пробежав прямо мимо Мишель…
— Эй!
— … ничто не стояло между ней и нашей маленькой Энди в сетке.
— Я ЗНАЛА, ЧТО У ЭНДИ ВСЕ СХВАЧЕНО! — крикнула Мишель, подбрасывая свое пиво в воздух так, что большая его часть выплеснулась на толпу вокруг нее.
Я засмеялась и покачала головой, изо всех сил стараясь спрятаться за плечом Бекки.
— Энди запаниковала? Она набросилась на нее, как мы все кричали ей, чтобы она сделала? Нет! Она стояла наготове, вызывая ее на удар!
Бекка толкнула меня.
— И это сработало! Она стала слишком самоуверенной, зашла слишком глубоко, а потом что случилось, Кинс?
— Энди прыгнула и заблокировала этот мяч, как будто это было самое простое, что она когда-либо делала!
Я чувствовала, как мои щеки пылают от всего этого внимания. Я была недостаточно пьяна, чтобы весь бар, полный людей, был сосредоточен на мне.
— Кавасуми не могла сравниться с нашей Энди!
— ЗА ЭНДИ! — крикнула Нина, и бар отозвался эхом. — ЗА ЭНДИ!
Кинсли немного приукрасила историю. Я не так легко блокировала удар. Я слепо нырнула, молясь, чтобы этого было достаточно, чтобы остановить это. И так оно и было. Но мы выиграли игру не из-за меня. Нарушение было причиной того, что к тому времени, когда раздался свисток, у нас на табло было два очка.
— Энди! Энди! Энди!
О Господи.
Как бы я ни старалась подавить скандирование, толпа только становилась громче. Я предполагала, что хуже уже быть не может, пока не услышала, как позади меня громкий шотландский акцент выкрикнул мое имя. Я обернулась как раз вовремя, чтобы найти ту же толпу регбистов-викингов, с которыми познакомилась в свой самый первый вечер в Рио. Они выглядели такими же высокими, толстыми и бородатыми, как и тогда, когда я видела их в последний раз. Гарет — рыжеволосый гигант, который случайно уронил меня, — шел впереди и не терял времени даром.
Бекка крикнула им, чтобы они тащили меня к бару рядом с Кинсли, и они последовали ее указаниям.
— Святое… — закричала я, когда Гарет закинул меня на плечо, как тряпичную куклу. Я чувствовала себя его домашним попугаем.
— Все в порядке! — крикнула я ему в ухо. — Я могу ходить!
— Чепуха! На этот раз я тебя не уроню!