— Потому что я продолжаю пытаться держаться от тебя подальше и, тем не менее, сижу здесь, пока во мне просыпаются чувства к мужчине, который собирается жениться на ком-то другом. Как это возможно? Почему я вообще здесь прямо сейчас?
Я наклонился вперед и поставил напиток на столик перед нами.
— Ты здесь, потому что я хочу этого.
Она вздохнула с дрожью.
— Посмотри вверх, — сказал я, наклоняя ее подбородок, чтобы заставить ее увидеть свое отражение в разбитом стекле. Как хорошая девочка она подчинилась. Она смотрела на меня в отражении, когда я скользнул рукой по ее бедру, поднимая ее красное платье выше.
— Ты чувствуешь, как быстро бьется твое сердце? Как сильно ты хочешь, чтобы я наклонился и провел губами по твоей коже? По нежному участку прямо здесь?
Я убрал ее волосы в сторону и прижался губами к ее шее. Она задрожала, но ее глаза были прикованы к потолку.
Я мог видеть очертание ее груди, тяжелой и обнаженной под ее платьем. Она бы идеально поместилась в моих руках. Я прижался в еще одном поцелуе к ее шее и ее соски затвердели, умоляя о моем рте.
Затем она повернулась, может, чтобы оттолкнуть меня или притянуть ближе, но я не дал ей шанса заговорить. Я наклонился вперед и обрушил свои губы на ее, с жадностью поглощая. Обхватил ее за талию одной рукой, а другую поднял к ее шее, запуская пальцы ей в волосы. Первые секунды она была шокирована, поэтому замерла напротив меня, а ее пульс участился до бешеного ритма. Энди прижала руки к моей груди, чтобы оттолкнуть, но, в конце концов, прижала меня ближе, страстно целуя в ответ.
Я целовал ее так, будто у меня больше не будет шанса. Музыка заглушала наши стоны, но я чувствовал, как она прижимала меня ближе, подталкивая продолжить. Я провел рукой по ее обнаженной спине, и она задрожала под моим прикосновением.
Энди прильнула ко мне, я почувствовал, что еще одна унция решимости растаяла. Я потянулся, чтобы развязать черную ленточку на ее маске, но она отстранилась и помотала головой.
— Оставь ее.
В ней была тьма, которую я не хотел испытывать. Я оставил ее маску и провел руками по спине, чтобы обхватить ее тонкую талию. Я ждал, что она остановит меня и закончит эту ночь прямо здесь. Энди провела пальцем вдоль моего подбородка, изучая черты лица. Ее глаза следовали за рукой, оставляя пламя после прикосновений. Она наклонилась вперед и прижалась в быстром поцелуе к моим губам — нежном и мягком, перед тем как я закрыл глаза.
— Сегодня я не хочу, чтобы мы были Энди и Фредди.
Тон в ее голосе разрывал мое сердце.
Она прижалась губами к моей шее и спрятала свое лицо в воротнике моей рубашки.
Я покачал головой и прижал ее к себе.
— Мы не должны быть ими.
Это я и имел в виду. Мы были одни на этом черном диване в уголке, чтобы сделать свой собственный мир. Никто не заметил, когда моя рука скользнула вверх под ее платье, и никто не обратил внимание, когда я проводил пальцами по внутренней стороне ее бедра, прямо по шелковому материалу, отделяющему меня от нее. Она прижала губы к моим и вцепилась пальцами в мою руку. Когда я провел большим пальцем по ее клитору, ее стон был едва слышным. Я хотел подняться и сорвать колонки со стены, чтобы лучше слышать звук ее удовольствия.
Может, из-за масок, а может, это магия Рио, но в воздухе будто что-то витало — обещание удовольствия, от чего остановиться было невозможно.
— Ты единственная, кого я хочу. Ты, — прошептал я ей правду, несмотря на то, что будет больно, когда нас снова накроет реальность.
Ее рот прижался к моему, и я пытался сдерживать ее, чтобы удержать на диване. Каждый раз, когда я касался большим пальцем ее клитора, ее бедра приподнимались мне навстречу. Она была податливой, красивой и влажной. Я сдерживал ее, пряча в темноте клуба, скользя пальцем внутрь и наружу ее киски. Даже если бы кто-то посмотрел на нас, они бы не увидели ничего, кроме переплетенных вместе ног. Это лучшее, что я мог сделать. Я не мог остановить себя. Она понимала, что я был жадным ублюдком, не было смысла убеждать ее в обратном — не тогда, когда она потянула мою нижнюю губу и прикусила ее так, что во мне вскипела кровь.
— Я хочу кончить, — умоляла она.
Я держал одну руку между ее бедер, а другой ладонью обхватил ее грудь через тонкое платье. Ее соски затвердели, умоляя быть облизанными. Энди была такой чертовски красивой, пока была прижата к дивану с красными, опухшими губами. Хотя этого было недостаточно, я хотел увидеть всю ее. Я хотел почувствовать шелковистую кожу под ее платьем.
Мне нужно было снять с нее платье.