Завыли, заверещали, поминая подряд и Христа, и Аллаха, и черта с шайтаном. Потом, кинулись следом. Угу, счаз… Помоги Боже нашему теляти волка поймать.
Собственно, на подобной реакции и строился расчет. Во-первых, — растеряются и не сразу разберутся, кому за кем гнаться, а кому — полон сторожить. Успел я заметить цыганчат на телеге. И не только их.
Башибузуки, видимо, перед нападением на табор еще либо обоз уходников успел разграбить, либо хутор какой-то. Потому что среди черноволосых и кучерявых голов было и несколько светло-русых. А еще, помимо пацанят, на отдельной телеге везли нескольких девчат. Странно, что цыганок всех порубили. Не оценили красоты? Или на кареглазых брюнеток цены на рынке ниже?
Сейчас не о том…
Неминуемая суматоха привела к потери времени и инициативы. Будь среди разбойников грамотный командир — никто с нами в догонялки не играл бы. Сорок лучников, даже не самых лучших и метких, способны бросить по десятку стрел за полминуты на расстояние до ста метров. Больше и не надо. Даже если в цель попала бы каждая сотая — нам с Иваном хватило бы. Коням — тем более.
К счастью, жизнь не имеет сослагательного наклонения. Так что пока башибузуки орали и разбирались между собой, кони вынесли нас за предел досягаемости обычных луков. А откуда у обычных степных разбойников взяться составным? Такой лук, если настоящим мастером сделан, по цене дамасского клинка идет.
Мы с Иваном, как и было уговорено заранее, понеслись по широкому кругу — как бы в разные стороны, но имея цель, замкнуть коло примерно там же, откуда и начинали нападение. Зачем?
А все просто. Мы убегали, как бы вперед, и туда же двинутся и все оставшиеся охранять обоз, постепенно удаляясь от точки рандеву. Причем, нас же только двое, значит — погонятся только те, у кого лучшие кони. Никак не больше десятка. И когда преследователи нас «догонят», то вряд ли обрадуются. Потому что окажутся наедине с нами. Десяток кое-как вооруженных и полуголых бандитов — против пары панцирных казаков. А товарищи их, хоть и будут на расстоянии прямой видимости, помочь ничем не смогут.
Только вопить, посылать проклятия на наши головы и бешено размахивать оружием, — бессильно взирая, как те гибнут от наших пуль и сабель.
Мы даже не остановились. Проскакали с Иваном мимо друг друга, и пока увлеченные погоней башибузуки соображали, что происходит. Я снял двоих пулями и еще одного срубил. Иван застрелил одного, зато срубил двоих. Разворот и еще один заход. Одного срубил и снова смена — пока перезаряжается пистоль, догнал тех, которые изначально ловили меня. Точь-в-точь, как в присказке.
«Атаман, я татарина поймал!» «Так тащи его сюда!» «Не могу! Он меня не пускает!»
Но с точностью до наоборот.
— Бабах! Бабах!
«Сабля!»
— Вжик…
И передо мною больше никого. Чисто.
«Поздравляем. Вы победили. Получено очков опыта «180» с отрядом разделено «90». Желаете выйти из боя?»
Ничего я не желаю. Просто враг еще не подошел.
Оглядываюсь. Иван спрыгнул и то ли душит кого-то, то ли обыскивает. Осаживаю коня, разворот. Подъезжаю ближе. О, как! Неожиданно… Оказывается казак им уши отрезает.
— Зачем?
Иван, естественно, не ответил, но жест сделал весьма красноречивый. Мол, погоди, атаман, сейчас сам увидишь.
Лично я против надругательства над телами, но после того, что видел в цыганском таборе — возражать не стал. Иван казак опытный, для развлечения такой ерундой заниматься не станет. А если для дела — то а la guerre comme à la guerre. [фр., — на войне, как на войне]
Иван закончил уродовать трупы, сложил трофеи в чей-то малахай и прыгнул в седло.
— Куда?
Казак снова изобразил пантомиму, означающую: «Я туда-сюда, а ты — жди здесь!»
Ладно. Мы люди не гордые. Лишь бы толк был. Да и все равно подмоги пока не видно. Еще один лихой наскок уже не пройдет. Разбойники теперь ученые… Встретят рогатинами, пиками и градом стрел. Мы, конечно, тоже изрядно народа нашинковать успеем, пока свалимся. Но, нам от этого легче не станет. Если только от мысли, что на том свете зачтется?