— Кто как… — нехотя отозвался дружинник. — Гайдуки госпожу сопровождали. Казаки… кажись, были уже, когда меня принесли… Точно не помню. Коня подо мной застрелили, упал — головой приложился. Очнулся уже связанным.
— А что за народец? Не доводилось прежде таких встречать. В лесу все больше беглые мужики озоровали.
— Эти тоже беглые… — сплюнул дружинник. Вернее изобразил что-то пересохшими губами, так как слюны не было. — Свеи… Дезертиры из войск Карла… Водицы попить не найдется? Хоть глоток…
— Найдется…
Не стал жалеть, достал из инвентаря флягу с медком пасечника и протянул дружиннику.
— Пей… Только не торопись.
Тот жадно припал к горлышку, но к совету прислушался. Делан мелкие глотки… И хоть с усилием, но оторвался от фляги быстрее, чем опустошил до дна.
— Спасибо. Я твой пленный или свободен? — задал самый важный вопрос московит.
— Свободен… Если только не хочешь присоединиться. Разбойники многих моих людей убили, а путь не близкий. Добрый воин не помешал бы.
— Добрый… в плен не попадает, — отвел взгляд дружинник.
— Ну, это такое дело. С каждым случится может. Так что скажешь?
— А куда путь держишь, атаман?
— В Краков…
— В Краков? — аж обрадовался тот. — Тогда и говорить не о чем. Принимай под свою руку. По пути нам. Только уговор — в Кракове не неволь, разойдемся.
— По рукам…
«Московский дружинник присоединяется к вашему отряду»
— Вот и славно… — я поманил к себе одного из черкесов и указал на москвича. — Помоги человеку снарядится.
Ух, ты! Вот это да! Свершилось! За всей этой кутерьмой и впечатлениями я даже не заметил, что пара моих черкесов наконец-то подняли следующий уровень и стали «пятигорцами». Правда, всего лишь «бывалыми», но и это было нечто. Здоровье — 450 хп. Оружие, броня — все самого высшего качества. Убойная сила шестоперов «урон дробящим оружием — 250 хп». У одного кольчуга двойного плетения с зерцалом — «защита тела и рук — 150 хп». У второго — цельная миланская кираса. Богатый шишак с наносником и бармицей — «защита головы — 100 хп». У одного пистоли как у меня — двуствольные. Два! У второго — составной лук и колчан с бронебойными стрелами «+5 к урону». Помимо сабли, еще и рогатина. А статы и умения вообще запредельные. Одни только «1000» очков владения оружием чего стоят. И верховая езда — «10 из 10 возможных».
М-да… Вот это я понимаю. Терминаторы… Есть, есть к чему стремиться. И Мелиссе с Иридией наглядно продемонстрировать почему я тяну с отправкой в их родные края. Вот соберу отряд из таких бойцов человек сто пятьдесят — двести, вот тогда и займемся Черным Собором, Черной инквизицией и прочими проблемами не менее темных оттенков. С такой компанией можно не напрягаясь выносить тысячные армии, а крепости брать штурмом, как орехи колоть.
Глава 18
О том, что молодая девушка побывала в плену, свидетельствовала только излишняя бледность чуток надменного, но еще по детски нежного и невинного личика. При всей бесцеремонности и жестокости поведения с другими пленницами — ее разбойники почему-то не тронули.
— Антоний Полесский из… — тут я замешкался и решил не уточнять откуда. — И с кем имею удовольствие?
— Елена Курцевич. Из Розлог… — ответила та. Не высокомерно, но с некоторым акцентированием в голосе, который должен был показать, что девушка не простого роду, а именитая шляхтянка.
— Курцевич? Розлоги? — повторил я, что-то смутно припоминая.
— Мы находимся под защитой князя Вешнивецкого. Я — его крестница… — увидев, что ее слова не произвели должного впечатления, чуть поспешно и уже не таким твердым голосом прибавила девушка.
— О, панна Елена не нуждается в ничьем покровительстве… — отвесил церемониальный поклон. — Ее красота оберегает панну лучше всего. Да и я не разбойник. Эти тати сами напали на мой отряд. Но — просчитались. Мы оказались им не по зубам. Как говорится, носил волк овец — понесли и волка…
Понял, что в чрезмерном красноречии, невольно сравнил прелестную шляхтянку с овцой, и сменил тему.
— Это все ваши? — кивнул на сбившихся в стайку полуголых служанок.
— Да… — подтвердила панна Курцевич. — Мы возвращались домой из гостей, когда эти збуи… эти лотры обстреляли нас… и взяли в плен. Я пыталась объяснить, что князь Иеремия не оставит безнаказанным такое дело, но, они не понимали меня. Смеялись и…