— Ааа! — заорал еще громче Заглоба. — И ты здесь, Сорвиштанец!
— Сорвиглавец.
— Из Песьих кишек!
— Из Мышекишек.
— Один черт! Тоже моей смерти хочешь?!
— Гадко слухать... — привычно отмахнулся Подбипента. — Держи пан Ян… — Логинус протянул разбушевавшемуся шляхтичу свою флягу. — Тут немного осталось. Меньше половины. Но горло промочить хватит.
Заглоба подозрительно принюхался к угощению, но уже после второго вдоха, лицо его распогодилось, а усы сами приподнялись, как у муравья.
— Спаси тебя Господь, добрый человек! — снова заорал он, одним мощным глотком осушая флягу. — Нет! Врут! Как есть врут подлые люди, утверждая что на Литве нет щедрых людей, а все как один жмудины. Я первый стану свидетельствовать, что это ложь!
— Ради Бога, пан, не так громко… — схватился за голову Шпычковский. — У пана голос, аки Иерихонские трубы. Того и гляди, какие-нибудь стены падут. А мы слишком близко к Ченстохове. Пан же, я надеюсь, не желает разрушить монастырь Матери Божьей?
— А заодно накликать разъезд рейтаров… — прибавил новгородец.
— Что? — снова стал искать саблю Заглоба, правда, существенно понизив голос. — Пан, может, считает меня трусом. Которого может испугать какой-то швед? Пан видит эту дырку в голове? — шляхтич ткнул себя в лоб. — Видишь дырку? Довольно будет, если скажу, что ее мне евнухи в серале тамошнего паши пробили.
— А говорил, что пуля разбойничья! — напомнил Логинус.
— Говорил? Правду говорил! Всякий турчин — разбойник. Господь не даст соврать! — нашелся Заглоба. — Так что не уродился еще лотр, способный испугать Яна Заглобу! И если есть на свете нечто, способно привести меня в дрожь, так это известие, что в обозе закончились вино, мед и горилка!
— Не закончились, пан! — засмеялся я. — Держи, — протянул шляхтичу другую флягу. Ту самую, которая досталась мне от чародея-пасечника. — Не сомневайся. Мед. Натуральный. Десятилетней выдержки.
— Десятилетней?.. — с явным усилием, спрятал за спину руки Заглоба, еще и для верности отступил на пару шагов. После чего пояснил. — Не сдержусь. Выпью… А мне сейчас трезвая голова нужна.
— Что так? — поинтересовался Логинус. — Неужто пана Яна в разведку послали? То-то, я гляжу, одежка на тебе с чужого плеча. И далеко не царского… Но почему тебя? Помоложе никого не нашлось?
— Я бы попросил… — возмутился шляхтич. — Что за намеки? Молодых в войске хоть пруд пруди, а вот где умных взять? Даже среди нас чет… пятерых… — поправился, поскольку к компании как раз подошел новгородец, — и то, едва парочка сыщется. Но… — продолжил спустя мгновении уже гораздо миролюбивее, — пан угадал, я и в самом деле не в разведке. Тут другое... Надо панну Елену спасать.
— Курцевич? — уточнил я. — Так она ж, вроде, в Розлогах. Или татарва по своему обыкновению, союзнический договор нарушила и на хутор напала?
— Не татарва, — вздохнул Заглоба. — Хуже… Богун.
— Не понял?
Вообще-то, «Огнем и мечом» я читал. И фильм видел… Так что в объяснениях не нуждался. Но по игровым законам, не задав нужные вопросы, не получишь квест. А именно он сейчас замаячил передо мной, как Колобок на носу лисы.
— Ведь полковник влюблен в панну Елену? Какая же угроза для нее может от него исходить?
— В том-то и беда, — вздохнул шляхтич и повторил. — В том и беда… Как узнал казак, что Курцевичи решили Елену за Скшетуского отдать, черт в него и вселился. Налетел на хутор со своей ватагой. Курцевичей перебил, как предателей, а панночку выкрал. И завез невесть куда. Уж как мы бедняжку не искали — пропала, будто в воду канула. Тьфу, тьфу, тьфу…
— И какое отношение к поискам девицы имеет пана маскарад? — вполне логично поинтересовался Шпычковский.
— К Богуну иду… Казак мне… жизнью обязан. Может, один раз и пронесет. А уж будучи рядом, что-нибудь да узнаю. А, может, и вы со мной? Богун, хоть и скор на расправу, но рыцарского гонора. Сгоряча всем головы рубить не станет. Особенно, если наплести ему что-то подходящее.