Прожект состоял из двух основных блюд: визит к гетману Хмельницкому, дабы получить причитающуюся часть вознаграждения. Судя по авансу, — весьма солидному. Или — немедленное возвращение в родные пенаты. Поскольку, давно уже хотелось взглянуть, чего там без меня наворотить успели. Заодно, проверить, на что расходуются отпущенные средства. Заработанные, можно сказать, кровами мозолями и потом. Согласно смете или, как водится при каждом грандиозном строительстве, утекают незримыми ручейками на сторону?
Поездка к Хмельницкому имела свои плюсы, ибо принесла бы мне фактически гарантированную прибыль, причем не натуральным продуктом, а в звонкой монете. К тому же, часть денег можно было потратить на наем мастеровых. Которых на Сечи всегда имелось с избытком. Особенно, кузнецов и оружейников. Что в растущем, как я надеялся, городище совсем не лишнее. Но имелась и сложность — никто не мог точно сказать, где именно сейчас гетман находится. Сидит в Переяславе или Чигирине? Или в поход на ляхов выступил? А гоняться за ним, ловя слухи, дело хлопотное. Может статься, что и долгое. Тогда как я уже и без этого затянул с возвращением.
Воевода, небось, заждался. Недоумевает, куда его наемник подевался? Чем таким занят, что за вознаграждением не торопится? Согласитесь — весьма странно, для человека, который, как считает Королькович, родную сестру в бордель продать готов. И подозрительно…
А мне оно надо? В смысле, вызывать подозрения у ближайшего вельможи? Который, сам по себе и не очень страшен, но лишний, а то и вредный для имиджа слушок легко в королевские уши пустить способен.
Нафиг… Особенно, если я не собираюсь до бесконечности отлынивать от намеков Мелиссы и амазонки. А я ведь не собираюсь.
Во-первых, — обещал.
Во-вторых, — самому надоело просыпаться в поту от жутких кошмаров. С каждым разом становящихся все ярче и насыщеннее событиями. Того гляди, в очередном сне собственную кончину увижу.
Так что даже обрадовался, когда мои спутники большинством голосов высказались за возвращение в Полесье. Против был только Мамай. Ну и, присохшая к нему, Иридия заметно колебалась, прежде чем поддержать подругу. Мелиссе пришлось амазонку для решительности локтем в бок толкнуть. Но так даже лучше. Чего всей толпой шастать? Это ж только цыгане шумною толпою по Бессарабии кочуют… А мы не цыгане.
Почесали дружно еще чуток в затылках, поскребли в бородах и подбородках, — а потом я, как отец-командир, решил и постановил следующее…
Мамай с панцирными казаками остается шалить на переправе. Поскольку только идиот добровольно отказывается от такого источника дохода, покуда большим корпорациям вроде Османской империи и Речи Посполитой не до нас.
Для усиления и поддержания в воинах высокого боевого духа борцам за освобождение пленников, а так же их командиру — отряду придается амазонка Иридия. Которой я лично пообещал, что пришлю гонца, если мы с Мелиссой надумаем отправляться в их родные степи. От лекарей Мамай отказался. Мол, и сам в целительстве сведущ. А мне потом объяснил, что Кириллу с его пиявками он только тещу лечить доверит, если обзаведется когда-нибудь. Оксана — другое дело, но две бабы в отряде чересчур. Тем более — ведьмы. Я хотел уточнить, что ведьма, в смысле, ведунья только одна — Оксана. Но, решил, что характернику виднее. Он же в душу зрит.
Ну, а все остальные, не откладывая вкусное на потом, сразу после совещания, собрались, да и двинулись в путь.
Чего зря время терять? Вечером и ночью путешествовать даже лучше. Не так солнце припекает. А когда вокруг обоза рыщут, как волки три отряда по семь черкесов, а ведет караван Федот Стрелец — опасаться надо не нам, а тем, кому взбредет в голову дурная мысль, поживиться за мой счет.
В общем, знай, покачивайся в седле и дремай…
— Пока… пока… покачивая перьями на шляпах…
Скукотища.
Час-другой — ничего. Даже приятно. Помолчать, подумать о разном, а потом начинает свербеть… в одном месте. Потому что вокруг, сколько не всматривайся, одна и та же степь, накрытая сверху небесным куполом. И начинаешь ощущать себя букашкой, ползающей в чашке Петри, пока тебя пристально изучают высшие существа. И как раз в этот момент решают: прихлопнуть уже или пусть еще поживет?