Мне было легко адаптироваться – сутки, по моим подсчетам, делились на день – десять часов от рассвета до заката – и ночь, которая была на сорок минут длиннее. Основных светил было два: крупное, голубоватое, давало белый мягкий свет, а его спутник излучал призрачный серый и угрожающе зависал над горизонтом в ночное время.
«Как же нам свезло, – подумала я, когда, запыхавшиеся, мы вошли в городишко, нашпигованное маркетами и аттракционами странной, вытянутой формы, – куда ни плюнь, магазины».
Среди высоченных стеллажей, набитых снедью, гулял сквознячок. Я отстала от Яна с Велей, разглядывая покрытые плесенью холодильные полки в жестком освещении. Электричество, как объяснили Повелители, напрямую зависело от энергоблока Сердца Мира, питающего этажи.
Откуда ни возьмись на меня выпрыгнула пучеглазая морда:
– Вэ-р-ра… – прогудел рогатый уродец.
Я успела только приложить ладонь к груди, испугавшись. Андрей с хохотом убрал жестяную маску существа, подавился слюной и закашлялся.
– Идол тебя проклял, – фыркнула я.
– И за что он отвечал, по-твоему? – Зева посадил маску на руку и показал ей язык.
– Он покровительствовал невероятно смешным пранкерам, которые считают, что выскочить из куста и напугать кого-то – верх юмора. – Я выхватила у Вельзевула предмет и поднесла к лицу. Понизила голос и протянула: – Голым ты был бы смешнее…1
– До твоего жреца из «Бургер Квин» мне далеко, о, великий, – Повелитель мух сложил ладони лодочкой и поклонился.
Я опустила маску, и мои плечи поникли. День ото дня не становилось легче – и лицо макета, и комментарии ребят о «вторичке» – все напоминало о дурилке с Инития. Мухи всерьез озаботились и вбили все возможные гвозди в мой гроб: показали не только историю Януса, но и то, как ему представилась консультант Земли в нашу первую встречу. Роза ветров мне бы сейчас не помешала; я хотела отыскать того, кому благодарна, чтобы больше с ним не расставаться. Но магический символ, как и «Барса», стал неисправен и сбился с пути.
– Верун, – сочувственно похлопал по плечу Зева, но я покачала головой:
– Все пучком.
Андрей с готовностью кивнул, заметно расслабившись. Ну чего он, в самом деле, ожидал? Плача Ярославны? К счастью, это было не в моем стиле. Я любила копить в себе негатив, чтобы случайно сорваться в безудержные рыдания над разбитой кружкой или фильмом про собачку, оставшуюся без хозяина.
Мы разбрелись по внушительному торговому залу. Снаружи супермаркет походил на многоподъездный дом, которые в моем дворе принято было называть китайскими стенами. Окутанный призрачной неоновой подсветкой – натурально энергетическим освещением, – маркет занимал половину поселения и смотрелся зловещим бельмом посреди оставленного парка. Внутри здание состояло из клубка нескончаемых рядов, и я утомилась, как в детстве, когда родители брали меня с собой в гипермаркет. Теряешься, найтись не можешь, а люди и полки – такие большие.
В аптечном отделе я набрала необходимые гигиенические принадлежности и даже выбрала зубную щетку покороче, судя по всему, детскую, потому как остальные подошли бы разве что крокодилам. Я обратила внимание на главную деталь заброшки – вокруг не было ни единого изображения существ. Ни на этикетках, ни на рекламных щитах, ни на флаерах, нигде. «Человечков» даже не изображали схематически: все указатели ограничивались условными символами и неизвестными мне знаками.
«Какой стремный мирок», – поежилась я и вытянула с полки упаковку влажных салфеток.
– Господи! – воскликнула я от неожиданности.
– Зови просто Ян, – сказал макет, показавшийся в зазоре между полок. Он стоял в соседнем отделе.
– Ты сбрил щетину? – спросила я, очерчивая свой подбородок; мой взгляд устремился выше, и я не сдержала вздоха. – А вот это внезапно.
Макет что-то нечленораздельно пробормотал и скрылся между полок. Правда почти сразу появился в моем ряду: бритый под «троечку». Он выкинул портативную бритву за плечо и вразвалочку дошел до меня.
– Твои локоны… – произнесла я, вздернув брови.
– Так я точно не буду ассоциироваться у тебя с типом из твоих больных фантазий, – Ян погладил «ежик» и ухмыльнулся. – Я – совсем другой человек. Оставь меня в покое.
«А эмоциональный интеллект этого макета оказался выше моего», – удивилась я, порадовавшись своей «френдзоне».
1
Вера отсылает к шоу «Голые и смешные» (выпускается с 2006), основной идеей которого являются розыгрыши прохожих нагими девушками, якобы снятые на скрытую камеру.