жизнь такова. Эти стены. Поднос с бурдой. Свободный кирпич с глазом по ту сторону. Чем
быстрее я привыкну к этому, тем лучше.
— Нееееееет!
Мои пальцы сжались на розах, и я буквально в последнюю секунду удержала себя от их
уничтожения. Этот звук. Пронзительный. Причитающий. Вой души, отделяемой от ее тела.
Я услышала его снова, на этот раз громче, он шел из коридора.
— Вы не можете меня заставить!
Я резко подалась к передней части моей камеры и вжала лицо между прутьями решетки.
Это Бэкс, которую вел вдоль по коридору крепко сложенный охранник с бакенбардами.
Ее руки закованы перед ней в электрические ограничители. Он толкнул ее концом своей дубинки.
Она упала вперед, и он рывком вздернул ее на ноги. И все повторилось снова.
— Я не буду этого делать! — она свернулась в позе эмбриона на полу. — Я не буду!
Охранник поднял ее за руку, и ее тело распрямилось. Вниз и вверх по коридору я увидела
локти, высунутые из камер. Я представила девушек из внутреннего двора, у всех лицо прижато к
прутьям.
У всех руки прижаты к груди.
Охранник толкнул Бэкс дубинкой. Она полетела вперед, упав на живот напротив моей
камеры.
Она дико завертела головой, пока не сконцентрировалась на моем лице. Я не уверена, что
она узнала меня, но она потянулась через прутья и схватила меня за лодыжки.
— Ты должна остановить их, — просипела она. — Ты не можешь позволить им сделать
это. Со мной. С любой из нас. Заставь их прекратить.
Я опустилась на корточки. Я хотела коснуться ее лица, но не смогла дотянуться до него.
— Пожалуйста, — глаза Бэкс проникали мне прямо в душу и требовали. — Помоги мне.
Прежде чем я успела ответить, охранник перехватил ее тело в районе живота и поднял ее.
Он перекинул ее через плечо и пронес через оставшуюся часть коридора. Он остановился перед
таинственной дверью в конце коридора, той, которая до этого момента была закрыта.
— Извини, — хрипло сказал он. — Но у тебя нет выбора.
Он швырнул ее внутрь комнаты. Следующие несколько мгновений пронеслись размытым
пятном. Я услышала стремительные шаги. Скрип стола, словно его опрокинули на бок. Мужской
крик «Нет!».
А затем звук выстрела.
Глава 11
Я грохнулась на пол. Что произошло? Бэкс… застрелили? За что?
Мой желудок подпрыгнул. Мне захотелось забиться в дальний угол моей камеры,
свернуться калачиком, подобно тому, как сделала Бэкс, и оставаться в таком состоянии, пока у
меня в ушах не перестанет звенеть, пока образ ее обезумевших глаз не изгладится из моего
сознания.
Но я не могла. Я прижалась к прутьям, пытаясь разглядеть. Локти начали пропадать. Одна
за другой, остальные девушки отступали в свои камеры, чтобы поспать или порыдать. Чтобы
вонзать ногти в руки, пока не разорвут кожу. Чтобы делать что угодно, что они делают, чтобы
превратить это издевательство в подобие жизни.
Я так не сделала. Я стояла у двери. Потому что она просила меня помочь ей. Меня.
Бедная Бэкс. Ты выбрала не ту девушку. Что я могла сделать?
Прошли часы… а может только минуты или даже секунды. Время больше не имело
смысла. Что такое будущее и что такое прошлое? Убила я свою сестру или нет? Я все еще могу ее
спасти? Подобно тому, как я не спасла Бэкс?
Дверь помещения для допроса наконец-то открылась. Вышел охранник с бакенбардами, и
за ним следовала Бэкс. Ее руки и ноги скованы электрическими ограничителями. Но прежде, чем я
снова смогла дышать, из комнаты вышел другой охранник, несший черный похоронный мешок.
Несший труп.
Так все-таки кого-то застрелили. Просто не Бэкс.
Бакенбарды пошел к выходу и выполнил обычный порядок действий. Отпечаток ладони,
образец крови, сканирование сетчатки, цифровой код. Все сопровождающие лица вышли. И они
не вернулись.
Куда они пошли? Что они сделали с Бэкс?
Сколько бы времени я ни ждала, к тому моменту, когда черные прутья уже продавили
линии на моих щеках и лбу, я все еще не получила каких-либо ответов.
Я припомнила слова Салли. Они держат тебя здесь, пока что-нибудь не изменится.
Это, должно быть, то изменение, о котором она говорила. Изменение, которое вытащит
тебя из Лимбо и отправит в какое-то другое место.
Что может означать только одно: Салли знает. Чем бы ни было то, что произошло с Бэкс,
у Салли есть ответы.
Когда она вынула кирпич, я уже ждала ее. Мы уставились друг на друга, смаргивая
удивление и поднявшуюся из-за передвижения кирпича пыль.
— Расскажи. Мне. Все.
— Про Бэкс или про иглы?
— И то, и то, — сказала я. — Сначала про Бэкс.
Глаз Салли сузился.
— Столь требовательно, Пташка. Ты не выучила? У тебя нет здесь влияния. У меня есть.
Если бы мои пальцы могли пролезть, я бы пробралась сквозь стену и встряхнула ее.
— Это не игра, Салли. Кто-то умер.
— Ты хочешь кое-что от меня, мне нужно кое-что от тебя.
Я протолкнула букет из «роз» через отверстие в стене.
Ее глаз пропал на то время, пока она осматривала подношение. Через мгновение она
вернулась.
— Что это, пучок листьев? И что мне потом делать с несколькими мертвыми листьями?
— Это не просто листья, Салли. У моей сестры это был любимый вид поделок. А когда я
почувствовала себя в школе взаперти, парень, который мне в прошлом нравился, дал мне красный
лист.
Ее глаз округлился.
— Ты ужасно скучна для меня, Птенчик. Кого это волнует?
Я глубоко вдохнула.
— Вот строка из Эмили Бронте. Она была в старом сборнике стихотворений, который мне
подарила мама. Она написала: 'Пусть дарит благословение мне каждый листок потерянный,/Пусть
осени дуновением вниз его сгонит дерево! '
(Прим.: Строчка на английском: Every leaf speaks bliss to me/ Fluttering from the autumn
tree. Общий смысл: Каждый лист обещает мне блаженство, порхая с осеннего дерева)
Я облизала губы.
— Я надеюсь, что эти листья смогут сделать так, чтобы ты почувствовала себя так же. Мы
можем быть заперты внутри, вдали от солнца, но я надеюсь, что листья смогут напомнить тебе о
том, как себя ощущаешь, когда ты свободна. Каково иметь возможность выбрать любой путь,
какой захочешь, и достичь любого места, которое выберешь.
Я ждала, готовя себя к ее хохоту и предвидя насмешки. Глаз моргнул. Моргнул, еще раз,
еще. А затем слегка изогнулся в уголке.
— Ты молодец, Пташка.
Выдох со свистом вырвался наружу.
— Так ты мне расскажешь?
Она пропала, как если бы ей требовалось время, чтобы убрать розы в безопасное место, и
вернулась секунду спустя.
— Что ты знаешь об истории Бэкс?
— Ничего. Она упоминала бабушку, — сказала я. — Звучало так, словно они любили друг
друга.
— Ее родителей арестовали, когда Бэкс была еще маленькой. Их подозревали в том, что у
них есть паранормальные способности. Бэкс жила с бабушкой, пока не получила свое
воспоминание о будущем, — голос Салли смягчило кое-что, чего я не ожидала. Кое-что, что
прозвучало почти как печаль.
Я сглотнула комок в горле. Воспоминание не могло оказаться хорошим, не когда Бэкс
закончила здесь. Не когда голос Салли так звучит.
— Что произошло?
— В будущем в их дом вломился грабитель. Бабушка встала у него на пути, и он всадил
пулю ей в грудь. В ярости Бэкс набросилась на грабителя, вырвала оружие из его рук и убила его.
Мягкость пропала из голоса Салли.
— АВоБ арестовало Бэкс и с тех пор держит ее в Лимбо, ожидая, не покажет ли она себя
агрессивной.
Я замерла. Разговор с Председателем Дрезден повторился у меня в голове. Ты, моя