неуловимо для меня. Воздух, казалось, скоро взорвется от накопившейся энергии, и Майки легко
засмеялся, тряся головой. Я думала, что он проигнорирует мой вопрос, но затем он повернулся ко
мне.
— Телекинез — это ранняя способность, одна из тех, что проявляются в детстве. Это
ловкий трюк, конечно, но у него нет реальной силы. Я не могу поднять чего-либо тяжелее мяча, —
он перевел дыхание. — Наша настоящая способность в том, что мы, братья Рассел, можем
установить связь между нашими разумами. Или, скорее, я могу говорить прямо у Логана в голове.
По большей части, мы не можем обмениваться сообщениями, кроме коротких мыслей то тут, то
там, но его прием моих слов совершенно очевиден.
Его взгляд приколол меня к стене. Я чувствовала себя беспомощной, словно мотылек на
свету.
— Логан годами был нашим контактом в городе Эдем. Он — наше средство связи с
Подпольем. Он тот, кто посылает нам рюкзаки с припасами, которые необходимы нам для
выживания. Конечно, теперь он здесь, вместо того чтобы быть там. Из-за тебя, — он четко
отделял слова друг от друга. — Я бы сказал, что наша жизненно важная линия коммуникации
была прервана, не так ли?
Глава 21
Я выбежала наружу. После полумрака куполообразной хижины послеполуденное солнце
ослепило меня, но это ничего. Я в любом случае слепа.
Я споткнулась на тропинке. Я не знала. Клянусь, я не знала. Я пыталась остановить его,
правда пыталась, но все происходило так быстро. Он хотел прыгнуть. Почему он хотел прыгнуть?
Отговорки. Я привалилась к дереву, кора впилась в мои предплечья, дыхание вырывалось
судорожными всхлипами. А если называть все тем, чем оно являются, так это ложь. Правда в том,
что я хотела, чтобы Логан пошел вместе со мной. Я могла бы заставить его развернуться в любой
точке нашего путешествия, но я этого не сделала. Меня не заботило, от чего он отказывается,
потому что я не хотела оставаться одна. Если бы он вернулся домой, вся община не оказалась бы в
опасности. Если бы я не была настолько, проклятая Судьба, беспомощной, он был бы там, где его
место.
Будущее было право обо мне. Если мне нужно было доказательство того, что я опасна для
окружающих меня людей, то вот оно. Жизнь Логана будет тенью того, чем могла бы быть, а само
будущее Хармони в опасности. И все из-за меня.
— Келли, — ласковая рука опустилась на мое плечо. — Ты в порядке?
Я обернулась и прижалась лицом к груди Логана. Твердые контуры его мускулов
оказались прижаты к моим щекам. Я должна быть зла на него, но это также и моя вина. Почему я
не могла добраться сюда самостоятельно? Почему я не была достаточно сильной?
— Я сожалею, — прошептала я. — Я так сожалею.
— Не извиняйся, — он обнял меня одной рукой за спину. — Ты не сделала ничего
плохого. Я — тот, кто должен был сказать, что я сожалею, что не сказал тебе ничего раньше.
Я отодвинулась и заглянула ему в лицо. Мы стояли в тени одной из куполообразных
хижин, и легкий ветер доносил от нее запах сосны. Я вдыхала его, понимая, что никогда не была
настолько далеко от цивилизации. Так далеко, что даже не могла почуять запах города.
— Почему ты так мил со мной? — спросила я.
Он вздохнул.
— Ты так смотришь на меня, и это заставляет меня желать продолжать притворяться, что
я тот герой, которым меня делаешь ты. Когда в действительности я не герой. Отнюдь нет.
Я прислонилась головой к дереву. В моей истории он принял только одно решение,
которое было менее чем героическим.
— Не мог бы ты рассказать мне одну вещь? Я понимаю, что я — посторонняя для тебя. Я
понимаю, что мы снова стали разговаривать не так давно. Но я рассказала тебе о моем
воспоминании. Можешь ты поделиться со мной одним секретом?
— Я испугался, — сказал он.
— Чего?
— Это длинная история, — его пальцы беспокойно двигались по краю его футболки,
словно он не мог решить — стоит или нет довериться мне. — Когда я перестал разговаривать с
тобой пять лет назад, это произошло из-за того, что один твои вид заставлял меня вспоминать о
том, чего я не сделал. Но все остальные? Я избегал их из-за того, что видел, как они смотрели на
Майки, словно он какой-то уродец. И я не хотел, чтобы они смотрели на меня так же.
Я взяла его за руку. Я знала, что он чувствовал. Я видела Джессу на детской площадке во
время прогулки на открытом воздухе, стоящую в одиночку и притворяющуюся, что не замечает
остальных девочек, когда они вскрикивают, хихикают и играют в пятнашки. Ее одноклассники
могли не знать, почему она другая, но она, очевидно, такой была.
Все это зря потерянное время. Пока Логан прятал свои способности от мира, я прятала
способности Джессы. Мы могли бы довериться друг другу. Мы могли проходить через это бок о
бок друг с другом, утешаясь знанием того, что кто-то другой понимает тебя.
— Ты должен был рассказать мне, — сказал я. — Я бы не осудила тебя.
— Я знаю. И я хотел рассказать тебе. Особенно в тот день в парке, когда я увидел, как
Джесса предугадывает цвет листьев. Но я только что получил свое воспоминание о будущем, и
оно все изменило.
Я ждала, воздух застрял в ловушке моих легких. Мои надежды теснились у меня в груди.
— Мое воспоминание не было тем, чего я ждал, — слова срывались с его губ, словно
капли патоки с дерева — медленно, тяжело, и стоили каждой секунды времени. — Как я тебе и
сказал, я увидел себя пловцом с золотой медалью. Я разогревался для финального заплыва на
общенациональном соревновании, и мне был гарантирован успех. Но это только одна часть. Я
очень четко ощущал каждую деталь. Мокрый бетон под босыми ногами. Запах хлорки, висящий в
воздухе. Шрам, пересекший мою ладонь по центру, — он поднял вверх руку, и мы оба увидели
ровную, еще неповрежденную кожу. — А затем я посмотрел на зрителей, на одну девушку, и
почувствовал это ошеломительное чувство принадлежности, абсолютного принятия другим меня
таким, какой я есть.
Он ритмично застучал по основанию дерева. Кора осыпалась щепками, обнажив гладкий,
голый участок дерева.
— Я словно обезумел, когда получил воспоминание. Я даже не понимал, что это означает,
так каким образом, как предполагается, оно должно помочь мне с принятием решений в жизни? А
затем я увидел тебя в парке, — он прекратил стучать. — И я подумал, что, может быть,
воспоминание говорило мне доверять этому чувству, добиться тебя. Может, оно говорило: это то
чувство, которое сделает жизнь стоящей.
— Я не понимаю, — прошептала я. — Как это связано со мной?
— Той девушкой в моем воспоминании была ты. — Он приблизился, пока его плечи не
закрыли от моих глаз хижины с поднимающимся из крыш дымом. Пока его глаза не поравнялись с
моими, зеленые, как трава в лесу, сочная от почвы и дождя. Пока его лицо не заслонило для меня
весь мир. — Ты заставляешь меня чувствовать, что я принадлежу тебе. Ты всегда заставляла меня
это чувствовать. И именно поэтому я не сказал тебе о рюкзаках. Потому что я боялся, что это
изменит твое отношение, а я хотел удержать это чувство хоть чуть-чуть подольше.
Глава 22
Не думаю, что смогу говорить. Мое сердце показалось мне слишком большим для моей
груди, словно я матрешка, собранная в неправильном порядке. Я подняла руку и прижала ее к его
щеке. Пару дней назад он был гладко выбрит. Теперь недавно выросшая щетина колола мне
пальцы, и дрожь прошла у меня по спине. Она распространилась на мои руки и обдала холодом