Тем временем французская армия очистила от неприятеля Палестину и осадила Акру. Полагая, что Сирия, в которую тогда входили эти области, у него уже в руках, Бонапарт вызвал Мену, чтобы назначить губернатором новой провинции. На сей раз Мену все же успел выехать к месту новой службы, правда, весьма неспешно. Он сообщил дивану{29} Розетты о своем отъезде только 10 мая{30} - в тот самый день, когда французские войска под Акрой в последний раз пошли на штурм крепости, после неудачи которого Бонапарт принял решение возвращаться в Египет. И вот, когда отступающие французские части пересекали египетскую границу, им и повстречался генерал Мену, неторопливо ехавший управлять Сирией. Правда, и теперь опоздание сошло ему с рук. Бонапарт ограничился тем, что временно сослал его на «край света» - отправил с инспекцией в захваченный в самом начале Сирийской экспедиции приграничный форт Эль-Ариш.
Впрочем, 25 июля 1799 г., когда Бонапарт разгромил при Абукире высадившуюся с кораблей турецкую армию Саида Мустафы, паши Румелии, Мену уже снова находился в Розетте. Срочно вызвав его оттуда, Бонапарт доверил ему победно завершить кампанию, взяв всё еще удерживаемый турками форт Абукир. Задача была не из сложных. Все необходимые распоряжения об осадных работах сделал предшественник Мену на этом месте генерал, Жан Ланн, до того как получил ранение, вынудившее главнокомандующего заменить его. К тому же руководить осадой генералу Мену помогал молодой, но уже опытный командир Луи-Николя Даву. 2 августа форт Абукир пал. На боевом счету Мену появилась первая победа. Очевидно, Бонапарт поручил ему это совершенно беспроигрышное дело для того, чтобы хоть немного поднять в армии крайне низкий авторитет своего приверженца.
Разумеется, этого всё равно было недостаточно для того, чтобы Мену тогда мог претендовать на что-либо большее, нежели на командование округом. Однако для выполнения той задачи, которую перед ним ставил патрон, иного и не требовалось. Своей преданностью Бонапарту генерал Мену заслужил право стать его доверенным лицом, своего рода душеприказчиком, при передаче руководства армией преемнику, поскольку Бонапарт «не успел» (а точнее, не захотел) провести эту процедуру непосредственно, из рук в руки. По выполнении же этой задачи на Мену, судя по его дальнейшему поведению, похоже, возлагалась функция «ока» Бонапарта в Египте, ибо он имел право напрямую, через голову нового главнокомандующего, сообщать предыдущему обо всем, что происходит в Восточной армии.
Вероятно, именно такие задачи на будущее Бонапарт и поставил своему подчиненному вечером 22 августа 1799 г. во время их беседы на берегу Средиземного моря. Там же он вручил Мену объемистый пакет документов, который тот должен был передать новому главнокомандующему через 48 часов после отъезда нынешнего. Самому же Мену Бонапарт поручил впредь командовать сразу тремя военными округами - Розеттой, Александрией и провинцией Бухайра{31}.
Тем временем стемнело, и в импровизированном лагере началось активное движение. Подойдя к кромке моря, люди напряженно ждали, когда появятся шлюпки с двух французских фрегатов, еще засветло бросивших якоря на рейде. Ночь выдалась безлунной. А потому с берега пришлось подавать световые сигналы, поджигая пороховые запалы. Эжен Мерлен, служивший в Египте адъютантом Бонапарта и сопровождавший его в том путешествии, много лет спустя вспоминал:
«Прибыли шлюпки, и все, без различия званий и рангов, кинулись к ним по колено в воде, спеша погрузиться, так велико было нетерпение и так страшно было отстать от остальных. Все старались первыми попасть на погрузку и отталкивали друг друга без церемоний и стеснения. В результате между офицерами штаба вспыхнуло несколько ссор, которые были тут же забыты, когда мы прибыли на фрегаты»{32}.
В этом исходе, моментами напоминавшем паническое бегство, помимо самого главнокомандующего участвовали генералы Антуан Франсуа Андреосси, Иоахим Мюрат, Ланн, Мармон, начальник штаба армии генерал Бертье, адъютанты командующего, две сотни гидов{33}, а также ряд гражданских лиц, которых Бонапарт счел необходимым забрать с собою. Мало в каком сражении армия несла такие потери в командном составе, как в результате этой поспешной эвакуации.
В 21 час пассажиры были уже на кораблях. Оттуда Бертье прислал Мену записку, сообщив, что дарит ему трех своих коней, трех верблюдов с погонщиком в придачу, слугу и негра-раба, а Бонапарт отдает ему же свою карету и обещает прислать через 15-20 дней авизо, чтобы вывезти Мену во Францию{34}.