Нам повезло с мужчинами: они даже в шутку не пытались понаблюдать за нами.
Пока мужчины выгружали вещи из машины и готовили место для пикника, мы с девушками переоделись и наперегонки забежали в озеро. Мне нравилась вода: чистая, прозрачная, и теплая. Странная вещь эта вода: она может быль ласковой и доброй, а может уничтожать города.
Вскоре к нам присоединились Эмиль и Франц. Альф стоял на берегу и смотрел на нас.
- Идите к нам! – позвал Эмиль. – Здесь все свои, вам нечего стесняться.
- Я сказал нет, значит, нет. У меня есть причины, - увы, эту причину я знала. Альф всегда оставался на берегу, даже когда было особенно жарко. Все, что он себе позволял – снять обувь и пройтись по воде.
Эмиль думал, что причина этого – его фигура. Он даже спрашивал меня, так ли это.
- Ну ладно вам! – поддержал Эмиля Франц.
- Так, прекратите! – вмешалась я. – Или сейчас оба будете мокрые!
- Да, ребята, что – то вы слишком сухие! – засмеялся Альф и подмигнул мне. – Пойду, почитаю. Досрочный выход из озера для составления мне компании приветствуется!
И, конечно же, компанию Альфу составила я. Наверное, я чувствовала себя немного виноватой перед ним, ведь он еще надеялся. С другой стороны я еще помнила то мгновение, когда петля затянулась на моей шее…
- Скучаешь? – я вышла из воды и подошла к нему.
- Да не особо. А ты пришла меня развеселить? – Альф улыбнулся мне. – Очень приятно!
- Ну да, - я села рядом с ним. – А, может, забудь об этом? Думаю, они сделают вид, что не заметили.
- Вряд ли. Разве их может не заинтересовать такой причудливый узор на моей спине? – он тяжело вздохнул. – Ты думаешь, мне к вам не хочется? Жарко все – таки.
- И что, ничего нельзя с этим поделать?
- Увы, нет. Шрамы плохо сходят.
- Жаль. Эти следы напоминают нам о старых ранах. Я все еще не могу понять, как мог твой отец…
- Не нужно, малыш, - по его глазам я поняла: пришло время замолчать. – Царапины, которые его плетка оставляла на моей спине – ничто, по сравнению с ранами, которые остались на моем сердце. Ты же понимаешь? – мама рассказывала мне, как их отец избивал своих сыновей и жену. Мама говорила, что всегда защищала Альфа: тогда он был самым младшим в семье. Позже, когда родилась Паула, маме приходилось уводить ее, чтобы ребенок не видел этого ужаса. «Тогда я и предположить не могла, что Пауле, да и всем нам, придется увидеть и более ужасные вещи» - говорила мне мама.
- Более чем. Мне тоже приходилось пережить подобное, - а понял ли он, о чем я хочу сказать? Кажется, да.
- Прости, маленькая. Прости, если сможешь, - «да, он говорит именно об этом!» – Я не мог даже предположить, что ты способна на такое! Я знал, что ты очень нежная и ранимая, но не думал, что настолько. Настоящий ангел, даже имя подходит. Я не думал, что ты такая чувствительная…
- Я просто любила, - я закрыла лицо руками: не смогла сдержать слез. – Я верила тебе, а ты предал меня. Оставил одну, именно тогда, когда я нуждалась в тебе, - казалось, что прошло уже очень много времени, но я все еще не могла забыть всего того, что мы пережили вместе. Он говорил, что любит меня, а потом ушел от меня, придумав глупейшую причину…
Он обнял меня одной рукой, другой рукой осторожно убрал мои руки от лица и смахнул слезы:
- Не нужно этого. Им незачем знать. Маленькая моя… - и вот я снова уткнулась в его плече. Он кажется таким надежным, сильным. Если бы я не помнила того, что случилось несколько лет назад – ни минуты бы не раздумывала! – Котенок, я сам до сих пор себя не простил! Когда Лео пришел ко мне и сказал, что ты… что ты хотела с собой сделать… я был в ужасе! Я не мог поверить в то, что мой ангел, самый дорогой в мире человек, чуть не умер из – за меня.
- Не верю ни одному твоему слову! – я оттолкнула его. – Ты бросил меня! Это было твое решение! Если ты так меня любишь, зачем ты причиняешь мне такую боль? Оставь меня, слышишь, оставь! – я не могла кричать, но и шепота было достаточно. Таким уж был Альф: он понимал слова, а не интонацию.
Он стоял, прислонившись к дереву, и беспомощно смотрел на меня. Видели бы его сейчас его подчиненные!
Но, к счастью, мы были одни. Даже купавшиеся неподалеку друзья не могли увидеть нас.
Мне вдруг показалось, что он побледнел. Я подошла и взяла его руки в свои: нет, все нормально. В этот раз повезло.
- Ты же обещал… - тихо сказала я.
- Я не могу сдерживаться. Прости, - он сел и закрыл глаза. – Оставь меня одного.
Я еще раз внимательно посмотрела на него: он и правда был бледен. Дышал он часто, и как – то глубоко. Я обратила внимание на то, что его руки все же начали подрагивать.
- Альф, ты точно в порядке? Может быть, тебе нужна помощь?
- Точно! Я прошу тебя, оставь меня одного, - он помедлил. - Мне тоже не легко, Гели, - я еле заметно кивнула: «Я рядом, что бы ни было», он в ответ слегка улыбнулся: «Я знаю».
Я хотела пойти к друзьям, но почувствовала, что и мне бы не мешало привести мысли в порядок. Я ушла на скрытый деревьями пляж, где мы, девушки, обычно уединялись и купались голышом. Я села и прислонилась спиной к дереву. «Альф! Мысленно я с тобой! Я всегда буду твоим другом» - как бы мне хотелось сказать это в слух, но эту фразу я берегла на вечер.
- Вот ты где! – Эмиль Морис, он же Морисик, а для меня – просто Эмиль, подошел ко мне и сел рядом. – Опять этот старый козел?
- Не называй его так. Ему тоже не легко, - Эмиль обнял меня. Я сделала вид, что мне приятно его присутствие, но мне хотелось остаться наедине с воспоминаниями.
- Забудь ты его! Он не думал о тебе…
- Эмиль, давай не будем о нем, ладно? – Эмиль, мой добрый, мой милый Эмиль. Тебе придется смириться с тем, что мое прошлое еще до конца не отпустило меня. Я знала, что еще долго буду вспоминать Альфа. Сколько лет прошло, а я все еще не могу сдержать слез, когда события тех времен вдруг снова вторгаются в мою жизнь.
Вечером мы развели костер и пожарили шашлыки. Казалось, что нам всем хорошо, что ничего не случиться. Но я знала, что это не так. Эмиль тоже нервничал.
Наконец мы сели. Все, кроме Альфа, налили себе вина: Альф не признавал алкоголь. Эмиль взялся сказать тост.
У меня было такое чувство, что меня облили ледяной водой: неужели уже? Я посмотрела на Эмиля, он кивнул мне: пора! «Господи, помоги!» - мысленно произнесла я. Возможно, это один из самых важных моментов в моей жизни.
- Я хочу выпить за всех нас, - начал Морис. – За нашу дружбу, которая с каждым днем все крепче, не смотря на различия нашего достатка. За дружбу, и за кое - что большее. Поскольку здесь присутствуют и мужчины, и женщины, не мудрено, что наши отношения могут выйти за грань дружбы. Вы согласны со мной, герр Гитлер?
- Вольф. Для тебя – просто Вольф. Конечно, я согласен.
- Хорошо, Вольф. Я бы очень хотел, чтобы вы присоединились к моему тосту, - Альф с недоумением посмотрел на Эмиля, но все же встал. Казалось, он не может понять, к чему весь этот спектакль. – И, поскольку возникновение чувств между мужчиной и женщиной естественны, герр Вольф, я прошу у вас руки вашей племянницы!
Эмиль говорил это так торжественно, так искренне, что я на секунду отвлеклась. Я не смотрела на Альфа всего секунду, может две, но как же изменилось его лицо!
- Что? Ты, просишь у меня, ее руки?!
- Да. Я думал, раз у девушки нет отца, вы – старший мужчина в семье…
- Да как ты смеешь!? – Альф схватил Мориса за ворот рубашки, - Ты, грязная тварь! Не смей трогать ее! – он был в ярости. Таким я видела его только на митингах, когда он читал свои речи. Но одно дело – смотреть на него издалека, и совсем другое – сидеть рядом, чувствовать его энергию. Мне вдруг стало жалко штурмовиков-охранников, стоящих на трибуне рядом с ним. И почему в такие моменты в голову приходят самые глупые мысли? Лучше бы я получила совет, как поступить теперь.