— Папа! Папа пришёл!
Таня испуганно замерла, а потом поторопилась скинуть с себя это. Она спокойна и во всём права.
Права же! Пусть выговорила всё не к месту и не тем тоном, но сказала правду! И ей стало легче.
А теперь надо улыбнуться.
— Что-то ты долго сегодня.
Роман вошёл на кухню, Таня вгляделась в его лицо, но никаких поводов для беспокойства не заметила. Баринов ей немного устало улыбнулся.
— К родителям заезжал. — Наклонился к ней и поцеловал. — Привет.
— Привет…
От слов "заезжал к родителям", Татьяна насторожилась не на шутку, но опять же от Романа никакого возмущения не исходило.
Тёмка влез на стул, уцепился за плечи отца и повис на нём.
— Пап, а ты есть хочешь? А мы уже ужинали.
— Вам везёт, а я жутко голодный.
— Садись, я тебя сейчас покормлю. А ты у родителей не ел?
Баринов как-то замялся, отвернулся от неё и пожал плечами.
— Там не до этого было.
У Татьяны снова тревожно забилось сердце. Значит, она была права.
— Папа, надо руки помыть, а то Таня ругаться будет. Да, Тань?
Она натянуто улыбнулась, а Роман хохотнул.
— Правда? Ругается? Ну, тогда пошли, — и утащил Артёма на своём плече в сторону ванной.
Вернулся через несколько минут уже один.
— Он уроки сделал?
— Сейчас дочитает по чтению и всё.
— Отлично, — вздохнул Роман, сел на стул и сразу же принялся за еду. Татьяна понаблюдала за ним, а потом не удержалась и погладила по голове.
— Какой ты голодный.
Баринов улыбнулся и кивнул.
— Очень вкусно.
Её рука скользнула по его плечу, а Роман взглянул на Таню уже серьёзно.
— Ну что ты? Всё нормально.
Она грустно улыбнулась.
— Не успокаивай меня, я и так знаю, что всё испортила.
— Ерунда.
Она лишь отмахнулась.
— Ладно, ешь спокойно.
Роман не ответил, и говорить больше ничего не стал, по крайней мере, пока. Таня присела напротив него и стала смотреть, как он ест. В какой-то момент Баринов не выдержал и рассмеялся.
— Прекрати!
Она отвела взгляд.
Поговорить удалось только после того, как Артём отправился спать. После ужина он заставил отца дорисовывать ему рисунок к завтрашнему уроку, и Баринов около получаса послушно вырисовывал ветки большой ёлки.
— Звезду на макушке, пап!
— Звезду, так звезду, — не стал спорить Роман.
Таня улыбнулась.
— Тём, а рисунок ты уже подписал?
— Да.
— И как?
— Вот, в верхнем углу. А. Баринов.
— А надо было А. и Р. Бариновы.
Роман засмеялся.
— Да, это коллективное творчество, милая.
— И я об этом.
— Хочешь свою лепту внести?
Она покачала головой.
— Ни за что. Я рисовать не умею. Хуже я только вяжу.
— Хорошо, что предупредила. Я запомню.
Еле удалось уговорить Артёма пойти спать. Он разгулялся, и угомониться никак не желал. Роману даже пришлось прикрикнуть на него, чтобы он пошёл, наконец, умываться перед сном. Тёмка надулся, но в ванную отправился.
— Не хочу спать!
Таня подала ему полотенце.
— А завтра утром опять не встанешь.
— А зачем так рано учиться?
— Тёма, не расстраивайся. В субботу в цирк пойдём, я билеты купила.
Его глаза радостно распахнулись.
— Правда? И папа пойдёт?
— Конечно, пойдёт. Пусть только попробует не пойти!
Артём засмеялся и, больше не сопротивляясь, отправился спать. Таня поцеловала его на ночь и вышла из комнаты.
Роман ждал её на кухне. Она вошла, и он сразу усмехнулся.
— Балуешь?
Она легко отмахнулась.
— Нисколько. Если только чуть-чуть. А ему этого как раз и не хватает.
Он притянул её к себе, обнял и поцеловал. Таня почувствовала такое облегчение, когда он это сделал, прижалась к нему, а когда Роман отстранился, даже засмеялась. Потёрлась щекой о его плечо и с облегчением вздохнула.
— Я так боялась, что ты на меня злишься…
— А за что мне на тебя злиться? За то, что ты моего ребёнка защищала?
Таня чуть отодвинулась и стала смотреть в окно.
— Защищала… Но я неправильно себя вела. Я сорвалась, наговорила такого… — она грустно усмехнулась. — Твоя мама, наверное, в ужасе.
— Не надо об этом думать. Мама успокоится.
— Дело не в этом. Дело в том, что я вела себя недопустимо. Мне так хотелось всё высказать Кате, в глаза, чтобы она меня поняла, чтобы объяснить ей… что она не права.
Роман только головой покачал.