Л. Андерс Нилльсон и его малагасийские коллеги устроили полевую проверку тенденций, которые предсказывает модель Куповица в отношении опыления орхидей во фрагментах лесных массивов. Нилльсон сосредоточил своё внимание на орхидее Cynorkis uniflora, которая вырабатывает нектар в цветочной шпоре, доступной лишь бражникам с очень длинными хоботками. В разобщённых фрагментах лесов на горных вершинах в фауне доступных орхидеям бражников образовался перекос: фактически в ней представлено значительно больше видов, ворующих нектар, чем истинных длиннохоботных опылителей. Этот дисбаланс изменил степень генетического разнообразия в остаточных популяциях орхидей, поскольку теперь длиннохоботные бражники-опылители прилетают за пыльцой на относительно немногие растения. И основная масса образовавшихся семян орхидей завязалась благодаря лишь нескольким донорам пыльцы, что указывает на сниженное генетическое разнообразие. Нилльсон пророчески высказался в своей интерпретации этих разрушений: «Экологические связи между кормовыми растениями для личинок, взрослыми насекомыми, похитителями нектара и опылением, соединяющие различные местообитания, вероятно, представляют собой критически важные компоненты в большинстве систем опыления в тропиках. Разрушение лесных местообитаний неизбежно вызовет более или менее серьёзные нарушения равновесия между гильдиями животных-опылителей на пространстве местообитаний, и взаимоотношения между организмами могут исчезнуть раньше, чем сами организмы».
В более новых оценках Куповиц и его коллеги перенесли своё беспокойство с судьбы одних лишь орхидей также на их опылителей и распространителей семян: «В реальном мире леса, вероятно, вряд ли когда-нибудь будут сведены полностью, и можно ожидать того, что некоторые особи переживут топор или плуг. Некоторые растения могут выживать в неблагоприятных условиях в течение продолжительных периодов времени, но смогут ли их опылители и другие комменсалы также выжить, чтобы могло продолжаться воспроизводство — вот, что выглядит маловероятным».
Хотя модель Куповица впервые была применена в отношении Мадагаскара, её также использовали для предсказания судьбы неотропических флор Южной и Центральной Америки. Пять из четырнадцати стран, обладающих величайшим в мире биологическим разнообразием — Бразилия, Мексика, Колумбия, Эквадор и Перу — расположены в этой неотропической области. В тех местах с 1950 года было расчищено 19 процентов изначально существовавших лесных территорий. На основании данных о местонахождениях 4258 видов неотропической флоры Куповиц, Торнхилл и Андерсен предсказали, что 3020 видов растений, ранее известных их трёх или меньше местонахождений, уже были утрачены, начиная с середины века. Если современные темпы сведения лесов не замедлятся, неотропики в целом могут терять дополнительно от 70 до 95 видов растений ежегодно.
Давайте посмотрим, что предполагает модель для одной отдельно взятой страны, известной своим огромным биологическим разнообразием — для Эквадора. Эквадор входит в первую десятку стран мира, если судить по видовому богатству и эндемизму. Одна восьмая из его 1120 видов бабочек встречается только внутри границ страны, что делает Эквадор третьей страной в мире по богатству фауны чешуекрылых. Кроме того, Эквадор, возможно, был домом для целых 20000 видов растений в начале этого века[17]. Но Эквадор также входит в первую десятку стран мира по темпам утраты лесов. Как минимум 54 процента эквадорских лесов, существовавших в 1950 году, было потеряно из-за лесоразработок, преобразования земель для нужд сельского хозяйства и нефтедобычи. Модель Куповица предполагает, что с 1950 года Эквадор, возможно, уже утратил 3275 видов растений, или 16 процентов от своей флоры. И при сохранении текущих темпов сведения лесов в стране это приводит к исчезновению ещё 67 видов цветковых растений ежегодно.
17
Сведения относятся к ХХ веку, оригинальные издания выходили в 1996 и 1997 гг. —