Перевод на русский, согласимся, весьма корявый. Но это не так уж и важно. Дело было сделано. Тем более что параллельно гаванская газета «Нотисиас де ой» привела и куда более изящный пассаж из министра Мартинеса:
«Россия борется на передовых позициях этой кровопролитной борьбы. Русскому народу выпала эта тяжёлая, опасная и благородная миссия. Но его героизм и храбрость спасли мир от всеобщей катастрофы. Поэтому вполне понятно, что Куба устанавливает с этой страной отношения в духе мира и сердечности»{53}.
Вернёмся, впрочем, к официальной дипломатической переписке. Ответное письмо ушло за подписью посла СССР в США Литвинова на имя посла Кубы в США Кончесо:
«Правительство СССР, следуя своей постоянной политике поддержания хороших отношений со всеми дружественными государствами, полностью разделяет желание Правительства Кубы установить дипломатические и консульские отношения. Оно особенно счастливо совершить это в момент, когда народы СССР и Республики Кубы объединены в борьбе против общих врагов».
И это письмо тоже было написано изначально не по-русски, а по-английски (благо переписка шла внутри Вашингтона). И здесь тоже я привел его официальный перевод, больше похожий на «подстрочник».
Судя по всему, корявость обоих переводов, сделанных некими безымянными референтами в НКИД, уловили и тогда. По этой причине московским редакторам было поручено всё это переписать по-человечески.
Кто этим занимался тогда? Естественно, ТАСС.
В архиве этого нашего старейшего информационного агентства его гендиректор Виталий Игнатенко, по моей просьбе, выудил «тассовку» именно в том виде, в каком она была выдана на ленту.
«17 октября 1942 г., № 290 (9061)
УСТАНОВЛЕНИЕ ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ И КОНСУЛЬСКИХ ОТНОШЕНИЙ МЕЖДУ СОВЕТСКИМ СОЮЗОМ И КУБОЙ.
В результате переговоров между послом СССР в США М. М. Литвиновым и послом Республики Куба в США г. Аурелио Кончесо достигнуто соглашение об установлении дипломатических и консульских отношений между Союзом Советских Социалистических Республик и Республикой Куба».
Само собой, по меркам военного времени, дипломатические отношения означали и союзные. С октября 1942 года Куба стала союзницей не только США, но и СССР. Запомним эту короткую заметку.
10 апреля 1943 года посол СССР в США Максим Литвинов был уже в Гаване: приехал вручать верительные грамоты в качестве посланника Советского Союза (по совместительству) теперь и на Кубе. О его поездке к Батисте в открытых источниках — крупицы.
«Литвинов… увидел, что кубинцы с большим сочувствием относятся к Советскому Союзу и его справедливой войне против фашизма. Батиста, ненавидевший нашу страну, освободительная миссия которой несла угрозу и его диктатуре, учитывая ситуацию, вынужден был оказывать советскому дипломату всяческое внимание…
Литвинов познакомился с председателем Народно-социалистической партии Кубы Хуаном Маринельо. Он дал Литвинову автомобиль, на котором тот ездил по стране: посетил заводы в пригородах Гаваны, беседовал с рабочими»{54}.
Запомним и эту цитату. И она нам ещё очень пригодится. Пока же продолжу рассказ тем, что вскоре с «зеркальным» визитом в СССР отправился коллега Литвинова.
Его Превосходительство Аурелио Кончесо — дипломат уникальный. Судя по всему, он — единственный в истории человек, который одновременно являлся послом своей страны, Кубы, сразу в двух великих державах — ив США, и в СССР. И НКИД, похоже, не понимал, с какой к нему подойти стороны. Говорю об этом, изучив в Архиве внешней политики РФ ещё и папку «Референтура по Кубе» (3-721-6-101) и конкретно— дело «721/Ку». Это — что-то вроде личного дела Кончесо в НКИД СССР. Орфография — по оригиналу:
«СЕКРЕТНО
Исх. 244/США
22 мая 1943 года.
Тов. Вышинскому А. Я.
Отдел Американских Стран располагает скудными сведениями на политических деятелей стран Латинской Америки.
Более того, на подавляющее большинство латино-американских деятелей мы просто не имеем никаких материалов. Справка на кубинского посланника в СССР Кончесо была составлена по материалам прессы.