Во–первых, это день, который, как правило, проводят с семьей, с детьми. Надо куда-то идти, что-то делать. И счастлив тот, кто может провести это время с удовольствием. К тому же ты никуда не можешь деть тот факт, что завтра понедельник. Понедельник! Сколько сакраментального смысла скрыто в этом слове. Он всегда тяжел, все самое худшее происходит именно в понедельник. А кто виноват, что понедельник неизбежно наступает? Естественно, воскресенье. Получается, что воскресенье хуже понедельника, поэтому человек тратит этот день на выполнение всех дел, на которые жалко тратить время в другие дни. Поменять резину, убрать квартиру, съездить в магазин обуви, одежды, белья и т.п. – все это делается только в воскресенье.
Но шел вторник, а это значит, что трудяги смогли пережить понедельник и вступили на колею трудовой недели. Олег ступал по городу свободно, легко. Все потому, потому что ему некуда было идти. Смотрел по сторонам. Пестрые вывески были одна интереснее другой. Можно было увидеть такое: дверь, половину занимает вывеска «Интим» с символами мужчины – марса и женщины – венеры, а на второй части двери красуется надпись «Рыболов. Удочки и снасти», ниже нарисован рыбак с удочкой. На следующем доме надпись – «Наращивание ногтей», затем ниже «ночью». Ларек. Надпись: «Молочные продукты», ниже более мелкими буками: «Пиво, соки, воды». Смотришь – сначала видишь только пиво сигаретами, затем присмотревшись, замечаешь пару бутылок воды и пакетов сока. Молоко, наверное, так и не завозили.
Олег шел дальше. Чем ближе приближалась ночь, тем все явственнее вставали две проблемы – где переночевать и где поесть? Посмотрев в свой кошелек, Олег невольно ухмыльнулся и произнес: «Я вижу, ты тоже на диете, такой худенький, но ничего, здоровее будем». Нет, он мог бы, конечно, пойти в гостиницу с непонятным количеством звезд, и не обеднел бы даже, но он принципиально не любил гостиницы, называя их проститутками среди жилищ. Был вариант пойти в кафе или ресторан, очаровать своим красноречием какую-нибудь одинокую даму, причем выбирать следует постарше. Не потому, что с ними можно вести более мудреные беседы, а потому, что у них должен быть некий капитал, а также своя жилплощадь, да и вопросов меньше утром, вроде: «Что значит для нас то, что было сегодня ночью?» или «Я для тебя совсем ничего не значу?». Нет. Такие подобные вопросы эти уважаемые женщины не задают, они знают чего хотят, и берут только это. Однако такой вариант развития вечера был не универсален. Во–первых, ты должен из кожи вон лезть и много работать, чтобы ей все понравилось и она оставила тебя хотя бы переночевать. Во–вторых, наградой за твое старание будет не обязательно хороший вечер, своеобразная ночь и уж точно не очень хорошее утро. Проснувшись, ты увидишь ту, которая еще вчера при интимном свете выглядела достаточно симпатично. Однако утром похмелье уйдет, от косметики героини не останется и следа, как и от симпатичности. Есть два выхода – бежать сразу или медленно подняться, собраться и, не будя её, все равно бежать.
Пока мысли дрались друг с другом за право завладеть разумом, Олег вошел в кафе с многообещающим названием «Дахыча». Он слышал, что есть целая сеть таких кафе по Москве, но до этого он в них не бывал. Зайдя, он увидел темное помещение с небольшими, немного обшарпанными деревянными столиками. Сидело несколько людей непонятной наружности. Непонятной больше потому, что русский человек вряд ли сможет отличить таджика от узбека, а грузина от абхазца. Та же проблема и с языками.
Когда Олег вошел, все, по привычке людей, повернули головы к нему и тут же вернулись в исходное положение. Подошел к стойке, заказал пива. Налили разливного и, как было написано, «живого», хотя было такое ощущение, что «мертвого». Играла какая–то музыка с медленно произносимыми словами, певец пытался тянуть, но лучше бы не пытался.