– Ваша дочь очень умна, полковник.
– Да, умна. Рисуйте карту.
– Она подменила послание Макфи ко мне, ведь так?
– Вашему шефу были известны обо мне некоторые подробности, и вы бы насторожились, прочтя их до прихода ко мне.
– Например, что вы в действительности работаете на Хар-Бюри?
Сааджади негромко рассмеялся. Смех напоминал звук бьющегося стекла.
– А-а, да вы сообразительны.
Дарелл повертел в пальцах отточенный карандаш.
– Так я прав?
– Возможно.
– Я прав. А бедняга Ханух об этом не подозревает.
– Ему это просто в голову не приходило. Карту, пожалуйста.
– Не приходило в голову, что его босс – настоящий предатель.
Дарелл как бы между прочим потрогал кончик карандаша. Тот был чрезвычайно острым.
– А почему вы не спрашиваете меня о девушке? Вас что, не интересует Таня Успанная?
– Я перейду к этой теме позднее.
– И чем вы воспользуетесь? ЛСД? Пентоталом? А если вы заполучите девушку, что с того? Как вы собираетесь ее использовать?
– Мое терпение на исходе, Дарелл.
– Меня мучает зуд. Я от этого становлюсь нервным. Взбалмошным. Это американское провинциальное словечко. Меня интересует, почему вы настаиваете на французском, полковник?
– Мне нравится его элегантность. И вы тоже хорошо его знаете. Правда, чувствуется слабый прованский акцент. А в остальном вполне сносно.
– Учитель из Прованса был у меня на ферме в Мэриленде. Это там, где нас – гангстеров, агентов, диверсантов, имперских реакционеров и так далее – обучали, как вас нужно уничтожать.
– Вы тянете время, Дарелл. Ни к чему хорошему это не приведет. Вы хотите умереть прямо сейчас?
– Ненавижу помирать вшивым, – заявил Дарелл. – А так как вы очень любите французский, то sauve qu'il peut.
Быстрым и ловким движением Дарелл выдернул ящик из стола и швырнул его в Сааджади, а сам с острым карандашом в руке перепрыгнул через стол. Легкий ящик угодил своим углом полковнику в лоб, и тот опрокинулся назад, не выпустив из взлетевшей высоко вверх руки оружия. Дарелл нацелился отточенным карандашом прямо в горло Сааджади. Когда карандаш проткнул сонную артерию, раздался чисто рефлекторный выстрел. Дарелл жал на карандаш большим пальцем. Выстрел заглох в каменных стенах помещения. И крик Сааджади потонул здесь же. Полковник осел; по его шее стекала кровь. Глаза его неестественно широко раскрылись, и на миг в них что-то блеснуло. Он попытался направить пистолет на Дарелла. Дарелл выхватил оружие из слабеющих пальцев и поспешно обыскал его карманы. Найдя связку ключей, он забрал ее, как и риалы из туго набитого бумажника. Сейчас он был без денег и не знал, скоро ли доведется встретиться с Ханниганом. Когда он управился, Сааджади был уже мертв.
В комнате все было спокойно. Тревоги не последовало. Дарелл отомкнул тяжелую дощатую дверь подвала. Коридор и лестница в конце него были пусты. Дарелл держал оружие Сааджади наготове. Где-то здесь должны быть три хашишина полковника, которые помогли уложить его на лопатки. Он пытался вспомнить, не давал ли им полковник каких-то указаний. Но на него накинулись слишком стремительно и рьяно. Вилла была пуста.
Во внутреннем дворике теплый солнечный свет превращал брызги фонтана в алмазы. На каменных балконах Дарелл не заметил любопытных глаз. Запах роз был неотразим. Жужжали пчелы; их было не меньше, чем вопросов, которые роились в его голове. Он молча поднялся по широкой, элегантной лестнице. От его одеяний несло прогорклым бараньим жиром, потом и древесным углем.
Коридоры наверху были солнечны и благоуханны. Дарелл без труда отыскал личные апартаменты полковника Сааджади, насладился из окна роскошным видом горных склонов и Тегерана вдали. Купидоны в стиле рококо искоса смотрели на него из углов богато обставленной спальни. Он открыл другую дверь и увидел ванную размером с бассейн Тадж-Махала. Краны были из чистого золота. Он повернул горячий, и поток воды из него устремился в зеленую мраморную ванну. Дарелл сбросил одежду кочевника на изразцовый пол, запер на замок тяжелую двойную дверь и взялся за зеленый телефонный аппарат рядом с круглой кроватью полковника.