— Ты…хочешь ребёнка…от меня? — Костя с расстановкой произносит каждое слово, словно хочет удостовериться, правильно ли он расслышал сказанные ей слова, и Юля молча кивает, не зная, что ещё она может сказать. Он такой задумчивый, хотя его можно понять, она ему даже не дала надежды на то, что у них может быть дочка или сыночек, по крайней мере, в ближайшее время. Она видит, как на его лице проявляется улыбка, и сама невольно улыбается в ответ непослушными губами.
— Подожди минутку, — вдруг бросает он, подскакивая с места и исчезая, оставляя Юлю в неведении, у которой разом всё как-то обрывается, и она вцепляется в край ванны до побелевших костяшек, чтобы одновременно не упасть и не последовать за ним. Она ему доверилась. И всё ещё доверяет. Значит, так нужно.
А Костя тем временем кидается в спальню и, порывшись в дальнем ящике комода, вытаскивает маленькую бархатную коробочку. Раскрывает её, ещё раз взглянув на содержимое. Он долго его вчера искал по всем ювелирным, но как только увидел, сразу понял — оно. Именно это кольцо он хочет увидеть у неё на безымянном пальце правой руки. Тонкое и изящное, украшенное мелкой россыпью крошечных изумрудов и сапфиров. Только для неё. Он с улыбкой вздыхает, прикрывая глаза.
Господи, какая же глупая. Ладно, только иногда. Могла же просто сказать ему, разве бы он мог быть против? Даже если не была уверена. Вчера ещё ему точно ответила «нет», а сказала бы всё, объяснила, они бы и не поссорились. Да и он тоже хорош, мог бы догадаться раньше, заметить, уловить эти её флюиды. Но теперь Костя точно уверен в правильности своих действий. Он ловким движением захлопывает коробочку, пряча её в карман пижамных штанов, и опять подрывается в ванную, где и оставил свою возлюбленную.
Мужчина появляется на пороге, и Юля тут же вскидывает встревоженный взгляд, хотя и почти уже полностью успокоилась и взяла себя в руки. Соколова порывается уже что-то сказать, но видя его знак, неуверенно смыкает губы, а он подходит ближе и приседает перед ней, не отводя взгляда от восхитительных голубых глаз.
— Знаешь, я планировал сделать всё по-другому,— смиренно вздохнув, начинает он, хотя нервы начинают немного подрагивать, — Как там в фильмах показывают: огромная охапка цветов, пленяющая музыка, белый конь, красивый закат, любовно наблюдающая толпа зевак и куча поздравлений отовсюду. О таком, наверное, мечтают, чтобы было, чем похвастаться перед подружками… или завистницами, — он нервно улыбается, видя неподдельный интерес в глазах женщины, — Но ты — особенная. Не такая, как все. Одна не просто на миллион — на все семь с лишним миллиардов. И, почему-то мне кажется, что ты подобного совсем не хотела бы, так? — Лисицын заискивающе смотрит ей в глаза, и Юля, всё ещё неуверенно, но согласно кивает, — Вот видишь. Я тебя знаю. А ты — меня. И знаешь, что я не умею долго и красиво говорить. Но зато я умею любить. И я очень люблю тебя. Давно, едва ли не с того момента, как ты сказала «Галина Николаевна, извините, не вовремя?» в дверях переговорной. Так долго, что уже не могу представить себя без этой части. Без твоей части. Ты уже поселилась в моём сердце, в моих мыслях, в моей жизни, и я очень надеюсь, что поселишься в моём доме. В нашем с тобой доме, — он делает небольшую паузу, наслаждаясь её смущённой улыбкой. На самом деле, боится, что она сейчас его остановит, попросит прекратить, но она молчит, и он продолжает, — Я бесконечно могу говорить, о том, какая ты прекрасная, непревзойдённая, неповторимая. Могу долго перечислять свои собственные преимущества, доказывая, что тоже не промах, и вообще что мы с тобой — идеальная пара. Но ты это и так знаешь. Да, у нас обоих есть свои недостатки и несовершенства, но они так удачно сочетаются между собой. Я знаю, что нам не будет всегда просто и точно не будет скучно, но я действительно хочу пройти этот путь с тобой, несмотря ни на что и вопреки всему, что может нас ждать. Мы справимся, потому что есть друг у друга. И я больше тебя не отпущу и не потеряю. Никогда, даже не надейся, — Костя видит, что Юля хочет что-то возразить, но всё же молча продолжает его слушать, — Это моя далеко не первая попытка, и пусть говорят, что Бог любит троицу, я надеюсь, что пятый раз — будет финальным. Даже если вдруг… Так и знай, я буду пытаться снова и снова. А я очень настойчивый, если чего-то хочу, — девушка легко смеётся, а Костя осторожно берёт её руку в свою, другой вытаскивая заветную коробочку из кармана, — Но я всё-таки обязан спросить. Соколова Юлия Александровна, сделаешь ли ты меня самым счастливым человеком на Земле или даже во всей Вселенной? — мурашки бегут по его телу, а во рту пересохло, но Лисицын старается ни чем не выдать своего волнения. Он раскрывает коробочку, демонстрируя Юле кольцо, и видит как в её глазах мелькает искреннее удивление и восхищение, — Согласишься ли ты стать моей женой? — он произносит самые заветные слова и тихо выдыхает. Услышать отказ будет больно, но это не перечеркнёт его желания создать с ней семью. А, значит, будут ещё попытки, ещё шансы и другие слова. Не так, когда она зарёванная сидит на краю ванны, и он, босоногий, у её колен, с замиранием сердца ждёт ответ. Вот только, будут ли они нужны?
Майор видит, как её глаза опять наполняются слезами. Что ж она такая трогательная сегодня?
— А можно, пожалуйста, без слёз? — быстро произносит он, лучезарно улыбаясь, и Юля пытается одновременно рассмеяться и успокоиться, но предательская слеза сползает по щеке.
— Да, — тихо произносит она, кивая на всякий случай, потому что Костя выглядит весьма обескураженным.
— Да? — переспрашивает он, ещё не до конца понимая, это она про предложение, или всё-таки про слёзы.
— Да, Лисицын Константин Львович, я сделаю тебя самым счастливым человеком на Земле или во всей Вселенной, — улыбается Юлия, вторя его словам, — я согласна, чтобы ты стал моим мужем, согласна стать твоей женой, — ей и самой не верится, что она говорит это, но девушка одновременно ощущает такую лёгкость и всепоглощающее тепло внутри себя, видя как он расцветает, как-то немного устало выдыхая, будто до него всё ещё не дошли произнесённые слова, — Мне повторить? — шепотом переспрашивает Юля, но Костя отмирает, быстро притягивая её к себе, ловя её губы своими, и она самозабвенно отвечает на его поцелуй. Он отрывается на секунду, проверить, реально ли происходящее, и снова впивается в её губы, не пряча счастливой улыбки. Лисицын и правда себя сейчас так ощущает, самым счастливым в этом мире, и он готов кричать об этом во всеуслышание.
Мужчина поднимается, присаживаясь рядом с ней на бортик, и аккуратно надевает золотое кольцо ей на пальчик, с удовольствием отмечая, что оно идеально подошло. Не удержавшись, подносит её руку к губам, оставляя невесомый поцелуй, и снова отводит, любуясь.
— Не прошло и десяти лет, — наигранно ворчливо бормочет Костя, вызывая у невесты — сколько же радости в этом слове! — смешок и взор возмущения.
— Я люблю тебя. — в который раз признаётся он, ощущая такое спокойствие и умиротворение, понимая, что…это того стоило. Всё, что они прошли. Всё, что ещё пройдут. Она этого стоит.
— И я люблю тебя, — ласково улыбаясь, отвечает Юля, и слова эти ей даются так естественно, и звучат так привычно, светло и радостно, полные уверенности и..немножко — надежды. Она тянется к нему, и он с готовностью целует самые родные губы, а после вновь встречается взглядом с яркими искорками голубых глаз, приобнимая девушку одной рукой за плечи, доверительно к ней склоняясь:
— А дети, госпожа Лисицына, у нас ещё будут, обязательно будут.