Дальше я помогал в установке проектора, записи действий и аудиоговорителя в маленькое слуховое окно. И даже умудрился не выдать свое присутствие. А ведь так хотелось… проорать этому напыщенному индюку, что я его раскусил.
Когда Ярило скрылось за границей Священной Руссии Матвей подключил запись действий. Васек выпутался из пут и ходил по небольшому помещению, как загнанный зверь по клетке. Даже пару раз лупил запертую дверь.
- Василий, - начала свой разговор Аннет, по нашей договоренности, - вам у нас нравится?
И мерзко так хихикнула. Меня аж передернуло.
- Нет, - проорал, глядя в потолок Васек, - мне тут не нравится, я старший ищейка тайной таможни границ мира, мое похищение грозит вам дыбой!
- Ха, ха, ха, - нарочито грубым голосом посмеялась Аннет, - это проверка вашей преданности.
Тут у меня дух захватило. Тайная проверка! Это же то, о чем предупреждался каждый тайный агент при приеме на службу. Это то, чего боится каждый ищейка. Именно того, что при приеме на постоянное место ищейки, проверка продолжается. И я этого боялся. Всегда. Ух, как круто.
Васек замер и молчал. Я понимал его чувства. Стараясь не придавать значения, что он завысил свой реальный чин.
- Старший инспектор особой тайной канцелярии, - поставленным голосом представилась, Аннет.
И я вдруг подумал, что совершенно не удивлюсь, что она назвала реальный свой служебный статус.
- Да! Я слушаю, старший инспектор, - вытянувшись в струнку четко отрапортовал Василий.
- Представить рапорт по ведущейся разработке в отношении старшего ищейки тайной таможни Вольдемара Каземировича, - не сбавляя грозности в голосе скомандовала Аннет.
То, что выдал за рапорт, это жалкий щенок, было неимоверной профанацией. Такого быть не могло. Я от услышанного впал в ступор. Мне бы орать, что это не правда, что это чистая ложь, фантазия труса Васька. Но я даже пошевелить пальцем не мог. Как закончилась связь, что происходило дальше я не мог отследить. Я был в ужасе.
- Вольдемар, Вольдемар, - слышал гулкий голос сквозь туман ужаса, - опять на него коньяк тратить придется!
И вновь оказалась в руках кружка. Я машинально опрокинул в себя ее. Обжигающее тепло поникло в мое тело. Бух. Бух. Бух. Ухало в висках сердце.
И вдруг я ощутил нежное прикосновение в своей ладони. Это было так необычно, неожиданно, что я посмотрел, что же там. Аннет держала меня за руку и поглаживала. И вдруг такая нежность накатила, которую я не чувствовал со времен нашей с ней учебы. Я ее обнял и прижал к себе. Она замерла, а потом нежно погладила меня по спине.
- К-к-какое предательство, - только и смог я прошептать.
- Этого нельзя так оставлять, - услышал я в ответ, - они обрушат весь наш мир.
И я вдруг понял, что это правда. Жуткая, дичайшая правда. И я не хочу, чтоб она стала реальностью. И, так же понял, что я жутчайший идиот, сноб и просто дурак, раз не смог увидеть того ужаса, что творился вокруг меня. В груди росла убежденность, что я не могу так просто всего этого оставить в покое- я обязан это остановить. Я ощутил уверенность в своих силах.
Всю оставшуюся ночь мы посвятили разработке наших совместных действий.
- Я больше не могу, - вдруг сказал Матвей, - пойдем кофейку жахнем и отдохнем немного?
И я тоже почувствовал ужасную усталость. Мы пошли друг за другом в оранжерею.
Матвей усадил за стол Аннет и сам приготовил кофе. И из чудо-ящика, то есть холодильника достал неведомое. Я вдыхал аромат напитка и смотрел на этот странный прямоугольник. Аннет с Матвеем с наслаждением поглощали его. Запивая горячим кофе. А я все не решался попробовать. И тут они так весело рассмеялись. Так заразительно. Даже я почувствовал, что это действительно смешно. И аккуратно взяв прямоугольничек в руки укусил. Ожидал всякости, но оказалось это вкусно, сладко, нежно.
- Ш-ш-што это? – не успев прожевать спросил я.
- Пирожное, - улыбаясь во весь рот сказал Матвей, - моего мира, у нас оно школьное называется. Я его очень люблю.
Я стараясь не спешить набил полный рот вкуснятиной и запивал кофе. Как же вкусно. Аж глаза прикрыл от удовольствия.
- Это он мороженое еще не пробовал, - выдала довольная Аннет тыча в меня пальцем и посмеиваясь.
- Ага, - поддакнул ей Матвей.
И я понял, что жуть, как хочу попробовать это неведомое мо-ро-же-ное.
Следующий светлый день мы потратили на отдых и проработку деталей нашего плана.
***
Утром, после завтрака, Аннет подала мне форму принадлежавшую Василию. Я облачился в нее. Все-таки удобно, что у нас первым делом обращают внимание на форму и если меня ищут, то будут искать форменное облачение старшего ищейки тайной таможни границ мира. А на остальных даже внимания обращать не будут. Регламент и инструкции. Наше все. Пока я надевал форму меня не покидала мысль, что мы слишком доверяем инструкциям, которые в принципе уже устарели. Неужели ни кто не задумывается обновить их. Или ни чего выходящего за пределы так давно придуманных регламентов не происходило? Но скоро произойдет. С такими мыслями глянул на себя в небольшое отражало, или как его зовет Матвей – зеркало. Мешком висит на мне форма. Все-таки Васек побольше меня будет.