***
Пришло время, и девочка выросла из детских сказок. В десять лет мамина сказка о девушке, которая попала в волшебную страну, перестала её интересовать. Сказка о родителях надоела, и я захотела создать собственную сказку.
Помню, лет в шестнадцать, как раз перед тем, как это случилось, мне в последний раз приснилась деревянная дверь. Я вошла в нее; лес ни капли не изменился, был все таким же волшебным и сказочным. Неожиданно для себя я вдалеке увидела вдалеке парня не намного старше меня. Парень стоял и наблюдал за мной из-за дерева.
– Кто ты? – спросила я и подошла ближе.
– Генри, – ответил парень, всё так же не отрывая взгляда.
– Лиза, частая гостья в этих краях, – представилась я и протянула руку для пожатия.
– Что ты здесь делаешь? – спросил парень. На мое приветствие он не ответил.
– Что я здесь делаю? Скорее, это вопрос к тебе, что ты делаешь у меня во сне.
Парень, точнее, Генри, смотрел на меня так, будто я с Луны свалилась. Пусть поверит в то, что это происходит на самом деле, и мой сон – реальность для него, для меня же он станет ярче и красочнее.
Надо разговорить парня, подыграть ему, а заодно понять, где сон, а где реальность.
– Наверное, ты прав, и я просто чудачка, вообразившая, что спит и видит красивого парня. Возможно, сейчас ты скажешь, что ты принц, живешь в замке и ищешь свою принцессу. – Я и сама не понимала, что за бред несу. Какой принц? Так, обычный невзрачный парень лет двадцати, может быть даже старше.
Стало интересно: парень что, баскетболист? С его-то ростом под метр семьдесят только мяч в кольцо забрасывать. Высок, широк в плечах, худощав. Большие карие глаза, волнистые волосы цвета лесного ореха, смешной курносый нос. Одет он был странно: в белую рубашку с рюшечками на рукавах и груди, темно– коричневый пиджак, настолько поношенный, что невозможно понять, из какой ткани его сшили, узкие штаны похожие на лосины (балет – акт первый). На ногах – поношенные башмаки. Несмотря на это, Генри был привлекателен – значит, моя фантазия работает, раз мне снится такой красавец. А я-то думала, фантазировать не умею.
Секунд десять наверно, может больше, два человека – парень и потрясная девчонка – стояли и смотрели друг на друга, не отводя глаз. Генри сдался первым.
– Ладно, коль уж пришла сюда, пойдем, покажу лес, и всю красоту дикой и необъятной природы.
– Ха, думаешь, я не знаю этот лес? – рассмеялась ему в лицо. – Я знаю его, как свои пять пальцев.
– Значит, такая умная, – съязвил умник.
– Тоже мне, принц без белого коня! Да и поумнее тебя буду, в этом лесу все детство играла.
– И, что! – Он даже глазом не повел.
– А вот что. – Ткнув его в плечо кулаком, побежала вперед, крича: – Догоняй!
Зачем я так поступила, не знаю. С чего бы вдруг мне с ним в догонялки играть? Но чем дальше убегала в лес, тем он казался страшным, незнакомым. Спустя пять минут меня осенило, что это не тот лес, а полная противоположность тому, в котором я гуляла в детстве. Здесь деревья были гораздо выше и пышнее, не слышалось пение птиц. И чем больше я углублялась в лес, тем становилось темнее.
– Эй, принцесса! – окликнул меня Генри. – Долго бежать будешь? Я уже догонять устал! Ну и шустрая же ты, однако!
– А ты такой медлительный! – Пришла моя очередь язвить.
– Я на самом деле очень быстрый, тебе фору давал, чтоб себя показала.
– Ой-ой-ой, подумаешь, фору он мне дал! Я, может, специально так бежала. – Но договорить он мне не дал.
– Ну что, убедилась, что это не тот лес, в котором ты гуляла маленькой девочкой? Это совсем другой лес.
Он взял меня за руку и повел вперед за собой, раздвигая ветви кустов и деревьев…
Глава 2.
– Дочь, просыпайся, уже утро!
На время мне почудилось, что сон – это явь и что я нахожусь в сказочном лесу с классным парнем, который неплохо целуется. Вдруг что-то отдаленно, словно эхо, прозвучало в голове. Прислушалась – ничего.
Отдаленно послышался голос отца, он становился всё громче. Сон покинул меня, перед глазами все плыло. Мне не хотелось уходить, хотелось остаться с парнем, но пришлось возвращаться в жестокую реальность.
Открыв глаза, увидела перед собой отца. Волшебство пропало, испарилось, словно по щелчку. В голове поселилась мысль: что, если поцелуй Генри не простой, если это такой способ перемещения из сна в реальность?