Встретился он и со своим давним знакомым по прежним европейским поездкам – артдилером по имени Пол Гийом. Прекрасно воспитанный молодой человек, всегда доброжелательный и готовый помочь, Пол стал доверенным лицом Барнса. Доктор знал, что с Полом всегда можно посоветоваться, что тот не подведет. Кроме того, Пол был одним из первых знатоков искусства, открывшим парижской публике красоту и своеобразие африканской деревянной скульптуры. У Пола была большая коллекция, у него Барнс приобрел свои лучшие экспонаты.
Пол познакомил Барнса со многими парижскими художниками, а среди них с молодым, никому не известным скульптором, Жаком Липшицем. Сам скульптор, вспоминая о своей первой встрече с Барнсом, говорил, что началась она весьма неудачно.
Когда Барнс и Пол пришли в мастерскую Жака, тот был настолько холоден с пришедшими, что Пол даже не представил Барнса. Беседа явно не клеилась. Нужно отметить, что и внешность Барнса не располагала к откровенным дружеским разговорам.
Почти двухметрового роста, крепкого телосложения, Барнс был почти квадратным. Черты его лица были простыми и грубыми. Небольшие, глубоко посаженные серо-голубые глаза, казалось, пронизывали собеседника насквозь. Манеры у доктора были столь же простыми как и его внешность. Он был немногословен, изъяснялся короткими рублеными фразами.
Жак показал всего лишь несколько незначительных работ.
– Это все, что у вас есть? – спросил Барнс.
– Нет, – ответил Жак, – у меня намного больше работ, но они находятся в другой мастерской. Если хотите, можем туда пойти.
Путь в мастерскую мужчины проделали молча. Положение Жака на тот момент было отчаянным – он задолжал хозяину за четыре месяца, тот не хотел брать оплату скульптурами и грозился выгнать Липшица из мастерской и крохотной комнатки, где он жил вместе с женой.
Настроение у всех троих резко изменилось, когда они пришли в мастерскую скульптора и Липшиц показал несколько работ. Барнс спросил цену одной из них. Липшиц назвал, и Барнс, не торгуясь, написал названные цифры на бумаге. То же самое произошло и со второй, и с третьей скульптурой. Жак не верил своему счастью. Он уже жалел, что продешевил, – ведь Барнс так легко соглашался. Жак начал поднимать цену, Барнс не возражал. Он отобрал восемь работ, среди них бронзу и камень.
К концу встречи Липшиц поднял цену в несколько раз. Барнс, улыбаясь, отрицательно покачал головой остудив пыл скульптора. Однако Жак был счастлив – ведь такая удача бывает раз в жизни. Бормоча слова благодарности, он горячо пожал руки своим гостям и взял протянутую Барнсом визитную карточку.
Гости ушли, оставив Жака в смятенных чувствах. Он не знал, как реагировать, что делать – принимать ли всерьез то, что произошло только что в его мастерской? Снова и снова он переживал все детали неожиданной встречи. Скульптор был разочарован тем, что гость не выписал чек за понравившиеся ему работы, а сказал: «Пришлите мне их по моему адресу в Америку, и я вышлю вам чек как только их получу». Жак опять посмотрел на визитную карточку. Там значилось: «Albert C. Barnes, Merion, Pennsylvania». Имя гостя ни о чем не говорило скульптору – он никогда его не слышал.
…Жак все еще сидел в раздумьях в мастерской, когда туда буквально ворвались его друзья-художники. Они рассказали ему о том, кто такой Барнс, о том, как щедро он платит за работы, о том, что ему, Жаку, просто страшно повезло. И он еще раздумывает! Это событие нужно отметить, и Жак, собрав последние франки, купил бутылку самого дешевого вина, чтобы отпраздновать случившееся. Звучали тосты, радостный смех, и в самый разгар веселья в дверь постучал сосед, он принес записку от Барнса, который приглашал его, Жака, на обед в галерею Пола Гийома.
Когда Жак прибыл туда, его встречали, как героя дня. Доктор Барнс сидел на полу, обложившись эскизами архитектора Крета. Затем, указав пальцем на высокие ниши в окнах проектируемого здания, спросил Жака, не возражает ли он сделать скульптуры для его галереи? Хотя Жак был на седьмом небе от счастья, он тем не менее, честно сказал, что не думает, что его стиль будет сочетаться с классическим стилем дома. «Ерунда! – возразил Барнс, – мне нужно чтобы завтра, к десяти утра, вы представили мне эскизы. Я хочу знать, сколько это будет стоить. Но это будет завтра, а сейчас мы все отправляемся обедать».