Все поиски вели в архив, который был закрыт с тех самых пор. «Впрочем, – вздохнула девушка, – даже теперь мы никуда не продвинулись». То ли ее предшественник был не очень аккуратным, то ли кто-то похозяйничал в архиве уже после его смерти, но теперь там сам черт мог все ноги переломать. Надя была почти уверена, что к этому приложил руку загадочный Комитет по безопасности. Сам собой всплывал вопрос, а не нашли ли они те самые записи, за которыми охотился Эльдар.
Эльдар…
Она записала его имя на новой строке и поставила знак вопроса. Что-то с ним было не так, но Надя никак не могла понять, что именно. Признание в том, что на самом деле Эльдар ищет правду об обрушении шахты, вызвало у парня такие сильные эмоции, что девушка опасалась говорить об этом – казалось, даже воспоминания о тех событиях причиняют ему душевную боль. Но с чего ему так переживать о том, что случилось задолго до его приезда? Как давно он вообще сюда приехал и почему всегда неумело пытается перевести тему, когда она задает вопросы? Даже когда она спросила его о правилах общежития, он не сказал ничего конкретного.
Если так подумать, весь Шахтар был словно соткан из правил – общежитие, архив, даже на вокзале почему-то запрещалось кормить кошек, хотя нигде больше Надя подобного не встречала. Как только проверка в больнице закончится, она заставит друзей все ей рассказать! Дав себе обещание, Надя перелистнула страницу назад, внимательно перечитала невыполненные задачи и подчеркнула те, которыми решила заняться сегодня.
Из коридора донеслось гулкое эхо шагов. Кто-то поднимался по лестнице. Надя наклонила голову и прислушалась. Шаги не ушли выше, а свернули в ее сторону. Она быстро убрала блокнот на место и спряталась среди стеллажей, якобы занятая книгами.
– Простите! – позвал мужской голос, и девушка вышла к конторке, вежливо улыбаясь.
На нее смотрел приятный молодой человек. Надя окинула его взглядом: темные волосы, крупный нос, глубоко посаженные глаза, – раньше она его не видела. Но точно видела кого-то похожего.
– Здравствуйте. Первый раз? – поинтересовалась она, садясь за стол и протягивая руку к картотеке посетителей.
– Да, – удивленно протянул он. – У вас хорошая память на лица.
– Маленький город. – Надя постучала пальцами по картотеке, перебегая от буквы к букве. – Но лицо у вас знакомое. Может быть, в библиотеку ходит ваш отец или брат?..
– Отец, – кивнул он. – Он у нас книгочей. Домашнюю библиотеку уже всю перечитал, за городскую взялся. Я впечатлен. Но я не записываться пришел.
Она убрала руку от картотеки и нахмурилась. Подобные визиты от незнакомцев не сулили ничего хорошего. Молодой человек молчал, видимо, ожидая от нее ответа. Не дождавшись, он широко улыбнулся. На щеках вылезли ямочки. Сложно было опасаться человека с ямочками, и он точно об этом знал.
– Я хотел бы увидеть архив.
– Он закрыт для посещения посторонними, – процитировала Надя строчку из правил.
– Верно, – кивнул он, – но я не посторонний, Наденька, – и достал из нагрудного кармана корочку горисполкома.
Наденька, которую передернуло от такого обращения, мельком глянула на обложку удостоверения и повторила:
– Архив закрыт для посторонних. Нам не приходило запроса на посещение. И вообще, откуда мне знать, что вы на самом деле там работаете? Слишком уж вы молоды.
– Спасибо, – усмехнулся он, убирая корочку. – Это был очень правильный ответ. Так и должен отвечать архивариус всем, кто посягнет на историю Шахтара.
Девушка откинулась на стуле и сощурилась. Она знала этого странного посетителя меньше пяти минут, а он уже ее раздражал. Но, что беспокоило еще сильнее, Надя никак не могла понять, чего же он хочет.
– Что это, экзамен? Я в университете все сдала, благодарю, – холодно ответила она, но самодовольная улыбочка никуда не делась.
– Быть архивариусом здесь – более сложная задача, чем заведовать архивом в какой-нибудь столице. Вы ведь знаете, Наденька, мы долго не могли найти человека на эту должность. И были уверены, что им должен быть кто-то из местных, кто-то, кто знает нашу историю… Но приехали вы, и это всех немного сбило с толку.