— Да-а, — тихим голосом протянула Марго. — Вот так великие замыслы рушатся по вине какого-то непрожеванного бутерброда.
— Кстати, теперь я почти уверен, что эти типы готовились давно и тщательно, — вдруг осенило Павла. — Мне ведь сказали: «Пароль остается прежним». Значит, им уже пользовались.
— То есть, — подхватил Иван, — ты хочешь сказать, что они где-то уже что-то украли?
— Вполне вероятно, — подтвердил Луна.
— И при этом исполнители не знакомы друг с другом? — спросила Варя.
— Скорее всего, — откликнулся Павел. — Иначе зачем пароль.
— Не проще ли сперва познакомиться? — удивился Иван.
— Вот именно, — усмехнулась Варя. — Как-никак они общее дело делают.
— Как раз в таких делах лучше не знать друг друга, — не поддержал ее шутку Павел. — Дело очень опасное. Риск велик. Непосредственный исполнитель может попасться. Но он никого не знает, кроме посредника. Поэтому раскрутить всю цепочку почти невозможно.
— И многие из подобных ограблений так и остаются нераскрытыми, — тоном лектора заверил Каменное Муму.
— Огр-рабление века! — вернувшись в гостиную, громким голосом провозгласил попугай.
— Тише, Птичка, — молитвенно сложила ладони Марго. — А то бабушка услышит.
— Бабуш-шка! Бабуш-шка! — радостно проорал Птичка Божья. — Огр-рабление века!
Ребята испуганно переглянулись. Им было чего опасаться. Старшее поколение всех пятерых семейств крайне неодобрительно относилось к успешной детективной деятельности своих отпрысков, которым с начала этого учебного года удалось самостоятельно раскрыть целых шесть опасных преступлений. Если бабушка Марго заподозрит, что внучка и ее четверо друзей вновь напали на какую-то тайну, это немедленно станет известно остальным родителям, бабушкам и дедушкам. И тогда Команде отчаянных, как называли себя ребята, нечего даже надеяться на успех. Опасаясь за жизнь и здоровье любимых детей, старшее поколение костьми ляжет, чтобы воспрепятствовать новому расследованию. А потому Герасим, строго глянув на попугая, свирепым шепотом приказал:
— Молчи, редиска!
До Птички Божьей, похоже, что-то дошло. Ибо он понизил голос до шепота и объявил:
— Совер-ршенно секр-ретно. Стопр-роцент-ный контр-роль качества.
— Не попугай, а гений, — в который раз подивился умственным способностям попугая Иван.
Птичка Божья, мигом расправив зеленую попугайскую грудь, с жизнеутверждающим пафосом провозгласил:
— Я — ор-рел, Гер-расим — тр-рус. Бабуш-шка! Подр-руга дор-рогая! Телевизор-р! Телеви-зор-р!
— Иди, иди сюда, мой милый! — раздался из глубины квартиры голос Ариадны Оттобальдов-ны. — Не мешай ребятам делать газету.
Попугай ушел. Впрочем, газета так и лежала на столе нетронутой. Команда отчаянных сейчас, естественно, была полностью поглощена предстоящей встречей в Пушкинском музее.
— Меня вот что интересует, — задумчиво произнес Герасим. — Они завтра встретятся, чтобы уже воровать или просто для предварительных расчетов и ориентировки на местности?
— Насчет ориентировки не знаю, — пожал плечами Луна. — Но в одном могу вас заверить: ограбление века завтра не произойдет. Потому что там кто-то будет ждать одного Павла. А придет совершенно другой. То есть я.
И Павел ткнул себя указательным пальцем в грудь.
Глава II
БАСК И ДОНАТЕЛЛО
В тот вечер Команда отчаянных так и не удосужилась завершить новогоднюю газету. Когда настала пора расходиться, Герасим ханжески заявил:
— И правильно, что не стали доделывать без Дятловой. Иначе она бы очень расстроилась.,
— А она и расстроилась, — уточнил Иван, который беседовал с огорченной Наташкой по телефону.
— Вот оно значит как. — Маргарита поджала губы и кинула на Ивана ревниво-изучающий взгляд.
Впрочем, девочка почти тут же взяла себя в руки. Винить во всем она могла только себя. Ведь именно благодаря ей Дятлова затесалась в их тесную и замкнутую компанию.
Дело в том, что однажды Марго и Варвара заметили: Дятлова на уроках просто пожирает взглядом Ивана. Подруги решили принять превентивные меры. Иными словами, Варя, велев Маргарите отвлечь чем-нибудь на перемене Дятлову, залезла в ее дневник. Именно с целью отвлечения Марго и ляпнула Наташке первое, что пришло ей в голову. Мол, Команда отчаянных собирается преподнести классу сюрприз в виде новогодней стенгазеты. От природы общественно активная, Наташка с жаром поддержала идею. Отступать было некуда. А самое главное, Маргарита добилась эффекта, прямо противоположного желаемому. Иван, который прежде в упор не замечал Дятлову, теперь частенько становился на ее сторону. И вообще вся мужская часть Команды отчаянных вполне благосклонно отнеслась к ее обществу. И Марго с Варей никак теперь не могли этому помешать. Хорошо еще, ребята не ставили Дятлову в курс детективной деятельности. Однако Марго сильно опасалась: если в самые ближайшие дни не завершить эту проклятую газету, то Наташка настолько вживется в их компанию, что от нее никогда уже не отделаешься.
— Ладно, — махнул рукой Луна. — На газету у нас еще есть несколько дней. Успеем. Тем более что она почти готова. А сейчас давайте решать, во сколько завтра в музей отправимся.
— Насколько я помню, тебе, то есть не тебе, назначена встреча в семнадцать ноль-ноль, — отозвался Муму. — Вот к пяти вечера и пойдем.
— А я считаю, что нужно заранее, — придерживался другого мнения Иван.
— На фига нам заранее? — мигом вступил в дискуссию Герасим.
— Осмотреться надо, — пояснил Иван. — И выбрать удобное место для наблюдения.
— Совершенно с тобой, Пуаро, согласен, — кивнул Луна. — Нам нужно так устроиться, чтобы и самим не засветиться, и абсолютно все видеть, что происходит возле этого льва.
— Донателло, — со свойственной ему дотошностью добавил Каменное Муму.
— В данном случае, Герочка, авторство статуи нам не очень важно, — ехидно произнесла Варя.
— Это тебе не важно, — высокомерно бросил Муму. — А там, между прочим, вполне могут быть еще какие-нибудь каменные львы.
— Несколько каменных львов! — схватилась за голову Варя. — Да еще наше Каменное Муму в придачу! Нет! Это какой-то ужас!
— Я, между прочим, совсем не шучу, — буркнул Герасим. — По-моему, в греческом дворике тоже стоит что-то каменно-львиное.
— Главное, чтобы не каменно-мумушное, — с издевкою продолжала Варя. — Потому что два Каменных Муму на один музей, по-моему, перебор.
— Глупо и плоско, — проворчал Герасим. —
Так когда едем в музей? — перевел он взгляд на Павла.
— Давайте сразу после уроков, — вмешалась Марго.
— Сразу? — задумчиво посмотрел на нее Луна. — А пообедать?
— Естественно, мы поедем после обеда, — скороговоркой отвечала девочка. — И предков надо предупредить.
— Верно! — воскликнул Иван. — Скажем, что у нас экскурсия.
— Замечательный предлог! — одобрил Павел. — Все поверят и даже обрадуются.
— Обрадуются! — всплеснула руками Варя. — Да они заплачут от счастья. Подумают, что мы наконец взялись за ум и решили приобщиться к высоким духовным ценностям.
— Хорошо бы они подольше так думали. — И круглое розовощекое лицо Луны озарила хитрая улыбка.
— Будем надеяться, — откликнулись остальные.
— Если мы быстро пообедаем, то в четыре — начале пятого будем на месте, — сказала Марго.
— Это еще как успеем, — вновь возразил Герасим.
— А чего тут ехать-то, — отозвался Иван. — Уж в начале пятого-то наверняка прибудем.
— Мы-то прибудем, — снова заговорил Муму. — Но главное, чтобы там завтра никакой модной выставки не было. А то мы недавно с дедом пошли и час на морозе торчали в очереди, чтобы в музей попасть.
— Наверное, в выходной поперлись, — предположил Луна.
— Нет, — покачал головою Муму. — Это был будний день, правда, в период осенних каникул.
— Тогда все ясно, — усмехнулась Марго. — Детишек организованно водили смотреть большое искусство.
— Нет, — продолжал спорить Герасим. — Всему виной не каникулы с детишками, а модная выставка. Когда такие выставки бывают, в Пушкинском вечно очередь.