— Не преувеличивай! — ответила Генриетта Густавовна. — У вас там учится много очень интеллигентных детей.
— Ба! Потом! — взмолился внук. — Мне надо как можно скорей!
— Куда, интересно, ты так торопишься? — с подозрением оглядела внука Генриетта Густавовна. — Опять, что ли, к этой своей компании? Ничего. Подождут.
— Да мы в Пушкинский, в Пушкинский! На экскурсию! — выпалил Ваня.
— В Музей изобразительных искусств имени Пушкина? — ушам своим не поверила бабушка.
— Ну! — крикнул Иван. — В него самый. У нас сбор через двадцать минут.
— Сейчас, сейчас, Ваня, одну минуточку. Бабушку как подменили. Спешно просеменив
на кухню, она принялась там греметь кастрюлями и сковородками. В Пушкинский музей, по ее мнению, действительно стоило торопиться. Это было совсем другое дело, чем проводить дни напролет с какими-то подозрительными друзьями, которые вечно попадают во всякие опасные ситуации.
Обед она подала Ивану в мгновение ока. И даже меньше обычного возмущалась, когда внук, громко хлюпая от спешки, расправлялся с супом, а потом чуть ли не целиком заглотал три котлеты!
— Все, ба. Пора, — выскочил из-за стола мальчик.
Но Генриетта Густавовна не была бы самою собой, если бы не обратилась к внуку с напутствием:
— Особенно, Ваня, советую подольше задержаться у импрессионистов. В Пушкинском уникальная коллекция.
— Ба! — пытался распутать завязавшийся двумя узлами шнурок Иван. — Какое там задержаться! У нас экскурсия.
— В таком случае посоветуй экскурсоводу, — менторским тоном заявила Генриетта Густавовна. — При посещении музеев всегда надо делать акцент на самом важном и не особенно задерживаться на второстепенном.
— Ладно, ба. Разберемся на месте, — почел за лучшее не спорить внук.
— Подожди, — была настроена на продолжение беседы бабушка. — Я сейчас тебе скажу, какие у меня любимые шедевры.
— Вечером, вечером скажешь!
Внук пулей вылетел на лестничную площадку и запрыгнул в лифт. Генриетта Густавовна тяжело вздохнула и заперла замок.
Иван, лишь каким-то чудом не сбив с ног старичка соседа, вынесся из подъезда. Друзья уже зябко переминались на морозе.
— Чего так долго? — спросил Герасим. — У нас даже Луна успел пообедать.
— У Луны предки сейчас на работе, а бабушки нет, — отозвался Иван. — А у меня есть. Скажите спасибо, что я еще улизнуть сумел вовремя. А то она намылилась рассказать мне краткую историю Пушкинского музея.
— Раз наконец все в сборе, пошли, — поторопил Луна.
Вся компания двинулась к метро «Белорусская». Добравшись до станции «Театральная», они пересели на «Охотный ряд», доехали до «Кропоткинской» и вышли к Пречистенским воротам. На противоположной стороне улицы ярко сияла в подсветке прожекторов восстановленная злато-купольная громада храма Христа Спасителя. Друзья свернули на Волхонку и вскоре поравнялись с усаженным елями двориком Пушкинского музея. Муму волновался напрасно. Очереди не было. Миновав бдительность милиционера, ребята поднялись по каменным ступеням и, пройдя сквозь подъезд, оказались в гулко-торжественном холле музея.
Возле касс небольшая очередь все же стояла.
— Ну, — чувствовал себя тут как дома Каменное Муму. — Хватайте мою куртку. Я встану за билетами, а вы пока — в гардероб.
Иван, Луна, Марго и Варвара сбежали вниз по лестнице. Девочки было остановились у застекленных горок с копиями египетских и греческих статуэток и украшений, однако Луна сказал:
— Это рассмотрите позже.
— Тира-ан, — скорбно протянула Варя, и они с Марго проследовали в гардероб, где, разумеется, задержались возле зеркал.
Когда друзья поднялись наверх, Герасим вручил каждому по билету.
Пройдя сквозь контроль, Павел огляделся.
— Мы как, сразу в Итальянский дворик или сперва походим?
— Сначала, думаю, лучше во дворик, — сказал Иван. — Надо изучить обстановку. А если останется время, походим.
— Тогда нам направо, — скомандовал Герасим, которого дедушка Лев-в-квадрате начал водить сюда чуть ли не с пеленок.
— А то мы не знаем, — возмутилась Варя, которая тоже была тут несколько раз.
— По тебе никогда заранее не поймешь, что ты знаешь, а чего не знаешь, — откликнулся Каменное Муму.
— Уж как-нибудь, Герочка, знаю не меньше тебя, — сказала Варвара.
— Только не в этом музее, — высокомерно изрек Муму.
— Можно подумать, что ты единственный сюда ходишь, — не сдавалась девочка.
— Я сюда хожу систематически, — менторским тоном заявил Герасим.
— А может, я тоже систематически, — почему-то стало обидно Варе.
— Хватит, — вмешался Луна. — После друг друга проэкзаменуете по части знания музея.
Миновав билетершу, Команда отчаянных вошла в просторный, с высокими сводами Итальянский дворик.
— Это алтарь, — указав на черное готическое сооружение, тоном экскурсовода произнес Герасим. — Средневековый.
— А вот и неправдочка твоя, Мумушечка, — с мстительным видом заявила Варвара. — Это просто слепок.
— А я разве сказал, что он подлинный? — ринулся в новую полемику Герасим.
— Естественно, сказал, — с кротким видом подтвердила Варя. — Как же еще понимать твои слова, что алтарь средневековый?
— Тупая совсем? — разозлился Герасим. Голос его эхом пронесся по гулким сводам Итальянского дворика. — Тебе что, дурья башка, сказано? Сам алтарь средневековый. А это — гипсовый слепок!..
— Молодой человек, — подошла к ним строгая смотрительница зала. — Кричать можете на улице. А это музей.
— А я не кричу, — угрюмо воззрился на нее сверху вниз высоченный тощий Муму. — Я, между прочим, как раз про этот дворик и объясняю.
— Да, да, — с ангельским видом обратилась к смотрительнице Варвара. — Он, знаете ли, сеет среди нас разумное, доброе, вечное.
— В таком случае, сей потише, — строго свела брови смотрительница и вернулась к своему стулу.
— Слышал, Герочка? — кинула на него ехидный взгляд Варя. — Сей потише.
Все, кроме Муму, засмеялись. А он мрачным голосом произнес:
— Весельчаки.
— Ты лучше не выступай, — хлопнул его по плечу Иван, — а веди нас к Льву-в-квадрате, то есть, тьфу, — поправился он, — я имел в виду льва Донателло.
— Самому бы уже пора знать, где находится лев Донателло, — назидательно проговорил Муму. — И вообще, к вашему сведению, полное название этой скульптуры не просто лев, а «Флорентийский лев».
— Какая нам в данном случае разница? — спросила Марго.
— Большая, — буркнул Герасим.
— Очень большая, Герочка, или не очень большая? — продолжала подкалывать его Варя.
Однако Каменное Муму не удостоил ее ответом. Круто взяв влево, он решительным шагом двинулся к симпатичному мраморному, а точнее, гипсовому под мрамор льву, который находился рядом с лестницей, ведущей на верхнюю галерею дворика.
Ребята остановились.
— «Флорентийский лев» Донателло…
Герасим явно хотел вновь блеснуть эрудицией, однако нечуткий и бесчеловечный Луна решительным жестом остановил его:
— Герка, всю художественную историю этого льва ты нам изложишь потом.
Каменное Муму досадливо поморщился, однако и сам понял, что сейчас надо заняться другими проблемами.
Команда отчаянных огляделась. Кроме них и служительницы, в Итальянском дворике сейчас находилось всего три человека, лениво бродивших в разных частях зала.
— Негусто тут с посетителями, — с досадой прошептал Луна.
— А на фига тебе много? — не дошло до Герасима. — Меньше народа, больше кислорода. И того, кто придет, сразу заметим.
— Да-а, да-а, — протянул Луна. — И он тоже сразу нас заметит.
— Если Герочка больше не будет орать, не заметит, — с уверенностью произнесла Варя. — Подумаешь, ходим-смотрим. Обыкновенные школьники на экскурсии.
— Для экскурсии нас слишком мало, — тут же возразил Герасим. — И экскурсовода нету.
— А если мы от группы отбились? — посмотрела на него Варя.
— Знаете, по-моему, безопасней подняться на второй этаж, — осенило Маргариту. — И нас не видно, и весь дворик оттуда как на ладони.