— Младой театрал решил не убегать, — раздался ехидный голос со стороны выхода. Из белизны вышла знакомая фигура мужчины в бело-красной хламиде. — Неужто устал?
— Можно и так сказать, — усмехнулся парень.
За спиной что-то загрохотало. Колонны слегка закачались из стороны в сторону, как колосья на ветру. Сэмюэль посмотрел через плечо. Из тьмы за пятью картинами пробивались лучи белизны, а уши щекотала знакомая мелодия.
«Мне жаль, мистер Нейви, — подумал он и стволом Подделки прочертил границу на полу между собой и ликами богом. Свет за изображениями угас свечой, задутой сильным порывом ветра, и музыка замолчала. — Похоже, я уловил суть».
Фея медленно зашагала к парню, отвела руку за спину и вытянула, словно клинок из ножен, помятую окровавленную ножку стула.
— И что ты привязался к этой штуке? — спросил Сэмюэль. Сердце застучало в ушах.
— Она принесла тебе боль, теперь ты ее боишься. Страх вперемешку с болью отличная настойка для умственной усталости.
— Да уж... Я действительно устал... Чулять! Как же я устал, — протер глаза холодным стволом Подделки.
— И к какому решению пришел? Принимаешь мое предложение?
— Нет. Но я хочу предложить другое.
Мужчина приподнял бровь. Сэмюэль сделал глубокий вдох и продолжил:
— Ты хочешь на Сцену, так?
— Очевидно.
— Я нашел ритуал призыва и...
— Ни за что! — в гневе ударил по ближайшей скамейке Немо. Сидушка разлетелась в щепки, будто от взрыва бомбы. — Ты издеваешься? Думаешь, я настолько туп? Нужно быть глупцом, чтобы считать, что поведусь на это снова!
— Снова?
— Ты хочешь привязать меня к какому-нибудь предмету или запихнуть в тело животного! А затем нанести на сосуд руны и ограничить меня! Заставить подчиняться тебе. Как бы не так!
Парень моргнул. Он думал о мертвых рогокошках, когда предлагал призвать фею. Но Сэмюэль не знал, делал ли ритуал, то что описал Немо.
— Вести переговоры ты явно не умеешь, — заключила фея. — Давай-ка я покажу, как это делается. Помнишь мое предложение?
— Как же его забыть.
— Так вот, я готов пойти на уступки. Возрадуйся! Я не отрежу тебя от тела полностью. Скажем... У тебя будет один час в день. Под моим присмотром, разумеется.
— А все остальное время ты будешь у руля, — закончил за мужчиной Сэмюэль.
— Весьма выгодное предложение. Что скажешь?
Он закрыл глаза и откинул голову назад. Глубоко вздохнул.
«Пожалуйста, хоть бы я оказался прав... Я потерял руку, часть ноги, а теперь и работу. Если в этом мире есть хоть капля справедливости, значит, я пришел к правильным выводам».
Сэмюэль распахнул веки и посмотрел прямо на фею.
— Отказываюсь, — твердо произнес парень. Левая рука направила и вжала острый ствол Подделки в висок. — Знаешь, я много размышлял о... Короне Цепей.
По храму прокатились неразборчивые шептания. Фея отшатнулась, как от ударной волны.
— Глупец! — прокричал он. — Не произноси это имя впредь!
— Корону Цепей? — на этот раз шептания были громче, словно десятки молящихся склонились прямо над ушами. Вдалеке приглушенно залязгали цепи. — Я знаю, что меня ждет. Одиночество. Я прав? В мои грезы больше никто не придет.
— Ты... Ты дурачишь меня! Хочешь напугать!
— Знаешь, в последнее время я только теряю и теряю. Правая рука, часть ноги, работа, здоровье... Можно сказать, я хорош в этом. Поэтому я решил потерять что-то еще и навсегда избавится от тебя, — посмотрел прямо в глаза феи Сэмюэль. — Одиночество в грезах я как-то перенесу.
— Позовешь вестника, и ты обречен! — встал вполоборота к выходу Немо. — Одиночество они даруют? Глупость! Зов вестника подобен зажиганию факела в непроглядной бездне!
— Столь малая плата, — пробурчал себе под нос Сэмюэль.
«Прошу мир... Подыграй мне хоть сейчас».
И произнес имя в третий раз.
Интерлюдия 2. Андреа Синков
Вечером воскресенья по черепице барабанили капли дождя, и улицу сотрясал гром. В разуме стоящего на чердаке Андреа, ливень становился марширующими невпопад солдатами, а частые удары грома — выстрелами раздраженного командира.
Он помотал головой. У богатого воображения были свои недостатки. Порой сознание взмывало в воздух свободной птицей, пролетало сквозь плотные облака, чтобы затем нырнуть в летающие мокрые комки... И вот опять.