У театра они увидели, что человек говорит с какой-то женщиной, и остановились неподалеку от них.
– Он говорит ей, – отметила спутница Эллиса, – что ему жаль, что дело обернулось таким образом, но пренебречь ситуацией он никак не может… Теперь он уходит, и нам нужно подумать, как его выслеживать – в автомобиле или кэбе.
– Возьмем такси, – решил Эллис.
Размышления о загадочной девушке все больше и больше завладевали его сознанием. Его неотступно преследовала мысль, что она просто желает над ними подшутить, и в то же время возникало недоумение, чем все это закончится.
Коротышка тоже отъехал от входа в театр в такси, и, если бы верх его машины не была опущен, ему удалось бы увидеть, что следом едет другое такси, причем с открытым для лучшего наблюдения верхом.
Спустя некоторое время девушка снова обратилась к Эллису:
– Есть тут поблизости какая-нибудь крупная больница?
– Да, конечно! Суррей-хоспитал как раз перед нами.
– Вы не могли бы захватить пару констеблей? Сейчас они могут нам пригодиться.
Впереди рабочие ремонтировали мостовую. Преследуемый автомобиль притормозил, и, воспользовавшись этим, девушка вновь повернулась к Эллису.
– Вам нужно посадить в наше такси констеблей, чтобы они все время были с нами. Вон там, за углом, я вижу, стоят двое.
Эллис выскочил из машины и вскоре вернулся с двумя полисменами, которые по совету девушки разместились на полу автомобиля, держа каски в руках, благодаря чему стали полностью невидимыми извне.
Между тем первый автомобиль тронулся и, обогнув угловой дом, вновь показался на дороге. У Эллиса возникло впечатление, что за это время коротышка для чего-то выходил наружу.
– Интересно, взял ли он это с собой? – задумчиво произнесла девушка.
– Что?
– То, за что его повесят.
– Если бы вы наконец перестали говорить загадками… – сказал Эллис почти умоляюще.
Они проехали еще около мили, и шофер сообщил:
– Машина, за которой мы следим, остановилась, пассажир покинул ее и вошел в больницу.
– Остановитесь там же, у подъезда! – приказала шоферу девушка. – Нам следует пойти за ним туда, – обратилась она к Эллису. – И предупредите швейцара, что мы должны увидеть вошедшего сейчас же, прежде чем он сумеет освободиться от того, что несет с собой!
Они вышли из экипажа. К ним сразу же приблизился швейцар с галунами.
– Проведите нас немедленно к господину, который вошел перед нами! – повелительно обратился к швейцару Эллис.
Тот заметно колебался.
– Как ваше имя и какое у вас к нему дело? – проговорил он наконец. – Может быть, док… э-э… этот господин не желает, чтобы его беспокоили!
– Я заместитель инспектора Скотленд-Ярда и приказываю вам тотчас провести меня к нему!
Швейцар повиновался. Эллис с девушкой направились за ним по коридору, следом шли полисмены. Остановившись перед дверью, швейцар сказал:
– Он здесь, вероятно.
– Подождите, – проговорила девушка, – полисмены пускай останутся у дверей, пока их не позовут… А теперь отворите дверь!
Все было сделано так, как потребовала девушка, и они вошли в комнату. Там был только один человек – именно тот, за которым они следили. Он стоял у стола и был занят разглядыванием содержимого какого-то свертка.
– Эй! – крикнул он, услышав, что дверь отворяется. – Кто там?
Девушка прошла вперед, Эллис вслед за ней.
– Видите! – воскликнула девушка, указав на страшный предмет, который человек небрежно вертел в руках.
– Что вам здесь надо? Симпсон, для чего вы завели сюда этих людей? – обратился он к швейцару.
– Вот голова миссис Незерби! – воскликнула девушка. – И, боюсь, это все, что от нее осталось…
Коротышка уставился на нее, и выражение его лица мгновенно изменилось. Теперь во взгляде его был страх.
– Энсон вам все рассказал? – проговорил он.
– Энсон… Вот имя, которое я не могла уловить. И до чего же я глупа, ведь могла бы догадаться: Энсон – это доктор в Барнсе, – сказала девушка. – А теперь быстро! Арестуйте этого человека, и поспешим к Энсону! Он-то нам больше всех и нужен… А вот этот джентльмен вряд ли будет отрицать, что предмет, который он держит в руках, – действительно голова миссис Незерби из Дубовой виллы.
– Ваше имя? – осведомился Эллис.
– Я доктор Линтот, хирург этого госпиталя. А кто вы такой и что вам здесь надо?
– Я полицейский и намерен вас арестовать, поскольку вы замешаны в убийстве миссис Незерби из Дубовой виллы в Барнсе.
Он позвал в комнату констеблей.
– Арестуйте этого человека! – приказал Эллис.
– Что за вздор! – воскликнул доктор Линтот.
– Вы слышали, что заявила эта леди? Действительно ли у вас в руках голова миссис Незерби?
– Откуда я знаю, чья это голова? Я принес ее сюда, чтобы препарировать, как обычно, поскольку завтра у меня практические занятия со студентами, и…
– А я вам говорю, что это голова миссис Незерби, – упорствовала девушка, – и нечего с ним разговаривать так долго! Если мы замешкаемся, то не поймаем доктора Энсона.
Несмотря на возражения, на доктора Линтота надели наручники, затем посадили его вместе с полисменами в то самое такси, на котором он приехал, и туда же поместили страшный предмет.
Эллис с девушкой отправились на втором автомобиле в Барнс. Их путь был длинным, и Эллис забрасывал спутницу вопросами, на которые она упорно отказывалась отвечать.
– Теперь вам осталось лишь разгадать тайну Дубовой виллы, – сказала она, – и вы это сделаете, я уверена, до наступления ночи. Какую роль я во всем этом играю, пояснять сейчас нет нужды… Закончив, вы получите все объяснения! Чувствую, что главный преступник, за которым мы сейчас гонимся, ускользает от нас.
Экипаж остановился. Некто, стоявший на мостовой, подошел к ним. Лицо его было неразличимо в опустившихся на город сумерках.
– Кто это? – проговорил Эллис. – Это вы, Дэвис?
– Человек, за которым вы велели мне следить, – инспектор Дэвис обратился с этими словами, разумеется, не к своему подчиненному, а к его спутнице, – оказался доктором Энсоном.
– Вы проследили его до самого дома? – быстро спросила девушка.
– Да. Он приехал в Барнс на поезде, а затем шел пешком.
– Как вы думаете, он знает, что за ним следят?
– Похоже, может предполагать… Он два раза останавливался и оглядывался.
– И видел вас?
– Этого я не скажу наверняка.
– Но это возможно? – настаивала девушка и, видя, что инспектор молчит, воскликнула: – Так я и знала! Вот откуда мое предчувствие…
Оставив автомобиль на дороге, они пешком направились к дому. Инспектор остался у ворот, а двое остальных проследовали в холл.
Открыла им горничная. На вопрос, дома ли доктор Энсон, она ответила, что сейчас доложит ему, и пригласила войти. На следующий вопрос – в какой именно комнате он может быть? – горничная ответила не словами, но жестом, указав на дверь в конце коридора.
Эллис, сообщив, что сам о себе доложит, направился к двери. Но напрасно он пытался повернуть ручку: дверь была заперта изнутри. Он постучал, ответа не последовало… Постучал громче, затем крикнул: «Доктор Энсон!» – но ответом ему по-прежнему было молчание.
– Вы уверены, что доктор там? – спросил Эллис горничную.
– Да, я видела, как он вошел, и не слышала, чтобы выходил.
– Придется ломать дверь, – сказала девушка, до сих пор стоявшая молча.
Эллис попробовал нажать плечом, но дверь не поддавалась. Тогда он вышел за Дэвисом.
– Горничная говорит, что доктор в кабинете, но на стук он не отвечает… Придется ломать дверь.
– Это запросто! В нынешних новомодных домах редко попадаются двери, которые я не мог бы выломить.
Сказав это, Дэвис обернул платком руку и резко ударил могучим кулаком по дверной филенке. Она проломилась, точно была сделана из картона. Дэвис заглянул в отверстие.
– Энсон сидит в кресле перед столом, но что-то тут неладно… – пробормотал он.
Потом, ударив еще раз, расширил отверстие, просунул в него руку и отворил дверь изнутри ключом.