М. Айкхоф, В. Пагельс, В. Решл в книге «Незабываемая война» пишут, что «материальная помощь США Советскому Союзу была очень действенной», «Красная Армия и население питались продовольствием, поступившим из Америки»[14].
Полемизируя с немецкими историками, Фролов указывает:
«...До конца 1941 года — в самый тяжелый для Советского государства период — в СССР по ленд-лизу из США были направлены материалы на сумму 545 тысяч долларов при общей стоимости американских поставок странам антигитлеровской коалиции 741 миллион долларов, то есть менее 0,1% американской помощи получил Советский Союз в этот сложный период. Всего в 1941 году США и Англия передали СССР 750 самолетов (в том числе 5 бомбардировщиков), 501 танк и 8 зенитных орудий. К тому же первые поставки по ленд-лизу зимой 1941/42 года достигли СССР очень поздно, в эти критические месяцы русские, и одни русские, оказывали сопротивление германскому агрессору на своей собственной земле и своими собственными средствами, не получая какой-либо заметной помощи со стороны западных демократий. К концу же 1942 года согласованные программы поставок в СССР были выполнены американцами и англичанами на 55%. В 1941-1942 годах в СССР поступило всего 7% отправленных за годы войны из США грузов. Основное количество вооружения и других материалов было получено Советским Союзом в 1944-1945 годах, после коренного перелома в ходе войны. Поставки по ленд-лизу покрывали 1/5 потребностей Великобритании, а помощь Советскому Союзу осуществлялась в меньших масштабах» [15].
Эта обширная цитата позволит читателю убедиться в том, что аргументы отечественных историков ленд-лиза не претерпели за десятилетия существенных изменений, хотя значительно и обогатилась источниковедческая база их исследований.
Нельзя пройти мимо работы С.В. Кудряшова, подвергшего анализу новейшие труды английских и американских историков, посвященные различным аспектам Великой Отечественной войны. Он делает знаменательный вывод о том, что «исследование современной историографии США и Великобритании показывает, что по сравнению с другими периодами советской истории 1940-е годы по-прежнему остаются одними из наименее изученных. Учитывая рассекреченность значительной части советских документов, можно предположить, что в ближайшие годы следует ждать всплеска интереса к этому периоду и, соответственно, к истории Великой Отечественной войны. Наиболее перспективными выглядят исследования проблем социально-экономического характера, с использованием литературы и источников из разных стран»[16].
Кудряшов подчеркивает, что в ряде источников обращается внимание на оценку английскими учеными роли ленд-лиза, которая представляется наиболее точной:
«Считая, что победа в войне зависела главным образом от ресурсов СССР, они показали, что в разные годы войны роль ленд-лиза менялась. Особенно весомой она была в 1944 году, когда в финансовом отношении составляла 13% от общих государственных расходов, 25% от расходов на войну, а в валовом национальном продукте доля ленд-лиза равнялась 10-12%. Многие поставки по отношению к собственному производству в СССР были сравнительно невелики, не носили определяющего характера, но они помогли преодолеть некоторые трудности. Неоценимую помощь союзники оказали главным образом поставками автомобильного транспорта» [17].
Нам представляется весьма плодотворной идея английских исследователей проследить роль ленд-лиза в разные годы войны, точнее, в каждый год войны, а еще лучше — в календарной связи с положением на фронтах. Действительно, только такая методология позволит, избегая вредящего делу идеологизирования, приблизиться к исторической правде.
В статье Л.В. Поздеевой «Ленд-лиз для СССР: дискуссия продолжается», вошедшей в сборник «Вторая мировая война» (1995), подводятся определенные итоги изучения темы ленд-лиза и намечаются ближайшие ее перспективы.
Вначале Поздеева напоминает, что Гопкинс в беседе со Сталиным подчеркнул, что США «никогда не считали, что... помощь по ленд-лизу является главным фактором в советской победе над Гитлером на Восточном фронте. Она была достигнута героизмом и кровью русской армии»[18]. «Более того, в докладе президента США Конгрессу об осуществлении программы ленд-лиза за период до 31 марта 1945 года указывалось, что советские армии снабжались в основном советским вооружением и материалами»[19].
Далее Поздеева делает обзор истории освещения проблем ленд-лиза в литературе и приходит к выводу, что в настоящее время историки «не склонны идеализировать мотивы США в оказании помощи». Ею приводятся слова Г. Херринга о том, что «это был акт рассчитанного своекорыстия, и американцы всегда знали о преимуществах, которые могут быть получены»; подчеркивается также заинтересованность США и Великобритании в продлении сопротивления СССР[20].
Поздеева приводит также заключение Дж. Хазарда: «Теперь вряд ли кто-нибудь в США возьмется утверждать, что поставки оборудования и продовольствия по ленд-лизу явились основным фактором, обеспечившим победу Красной Армии»[21]. Согласимся, что в США — вряд ли, а вот ряд современных отечественных историков и даже филологов (!) с непонятным упорством настаивают именно на такой версии, вопреки фактам[22]. Но об этом позднее.
В целом подытоживая обзор исторической литературы, Л.В. Поздеева считает, что «в современной историографии подтверждается относительно скромное место ленд-лизовских поставок в общих экономических успехах СССР», что показывают и цифры, приводимые зарубежными авторами. Так, цитируемый Поздеевой Херринг «исчисляет удельный вес поставок промышленных товаров в общем производстве СССР не в 4%, как Н. Вознесенский, учитывавший то, что фактически было получено Советским Союзом, а в 10-11%, учитывая все, что было отправлено. По оценкам сотрудника Управления военного производства США Р. Голдсмита, союзная помощь СССР не превысила 1/10 советского производства вооружений[23].
По мнению Поздеевой, формула «слишком мало и слишком поздно» безусловно верна, если иметь в виду количественный объем американских и британских поставок в СССР в 1941-1942 годах. Но она подчеркивает и большое моральное значение этих поставок: сражающаяся Россия видела воодушевлявшую ее поддержку крупнейших держав мира.
Поздеева разделяет мнение многих о важной роли поставок нам продовольствия, одежды и особенно автомашин (джипы и студебеккеры, составив 70% парка Красной Армии, стали основой ее мобильности)[24]. Заметим, что внимательный читатель Э. Стеттиниуса нигде не найдет у него распространенной в литературе цифры в 400 тысяч автомашин в качестве американской помощи, ибо эта цифра относится уже к 1945 году, а приводимая Э. Стеттиниусом — 138 тысяч — к середине 1944-го, что позволяет реалистичнее оценить роль автоленд-лиза на этом этапе войны.
Поздеева особо отмечает масштабы поставок телефонного провода и авиагорючего. Что касается самолетов и танков, пишет она далее, то их количество было меньше собственного производства в СССР.
Подчеркивается ею в статье и то, что современные авторы критикуют Рузвельта за предоставление СССР «безоговорочной» помощи и неодинаковую процедуру ее оказания СССР и Британии, что, однако, объясняется тем, что СССР никогда не входил в число традиционных конкурентов США в сфере внешней торговли.
Уделено в публикации внимание и дискуссии по поводу окончания американской помощи как «репрессивного» мероприятия, использования ленд-лиза как рычага политического давления.
Здесь уместно вспомнить и упреки в «неблагодарности», раздавшиеся в адрес Советского Союза, о причинах которой дает представление отрывок из беседы Гопкинса со Сталиным 27 мая 1945 года по поводу внезапной разгрузки в Америке пароходов с ленд-лизовскими грузами для России: