–Бойтесь провокаций Бурбонской лиги!!-предупреждала Екатерина и была абсолютно права!
Потом уже новый министр иностранных дел Франции господин д’Эгильон (в конце 1770 г, к счастью для России, ее самый большой враг, герцог Этьен Франсуа де Шуазель в результате интриг новой любовницы короля госпожи Дюбарри, сменившей на этом посту мадам Помпадур, был отправлен в ссылку в свою усадьбу) проговорился русскому послу в Париже, что самой большой их ошибкой был пропуск русского флота в Эгейское море.
–Надо было потопить Вас ещё по дороге, хоть в Бискайском заливе, хоть в Средиземном море-
И если бы не жесткий английский ультиматум и не французская самоуверенность (чего нарываться на английские неприятности, всё равно русские или сами утонут или их турки расколошматят), то именно так Франция и поступила бы.
Англия в этой войне реально очень много сделала для России: фактически флот ее спасла, и все услуги по ремонту кораблей оказала, и своих капитанов и матросов предоставила. Даже свой порт Магон предлагала под базу российского военного флота в Средиземноморье и, чуть ли не насовсем, не говоря уже о самом главном – крышевании всего маршрута эскадр от Балтики до Архипелага.
Естественно, как всегда, Англия все это делала исключительно в своих собственных интересах. И французам в восточной торговле хотела крылышки подрезать (их доля в этом бизнесе составляла почти 60% – как такое можно было английским конкурентам терпеть) и внимание Турции отвлечь от Египта. Сами на него нацелились, уж больно энергично французы строили планы на прямой (пусть и смешанно сухопутно-морской) маршрут для своего торгового флота: Марсель –Каир, потом по Нилу до Суэца и небольшой сухопутный отрезок для перегрузки товаров до Красного моря. А далее – Бомбей! Идея Суэцкого канала тогда еще не созрела. Но вот отомстить англичанам за потерю Канады очень хотелось).
В общем это был достаточно редкий случай, когда англичане нам помогали, а не пакостили. Но даже активно помогая, они ничем особенно и не рисковали даже в случае возможного русского провала. Ну еще раз повоевали чужими силами – не привыкать).
Повторюсь, приближаться к границам Франции (то-есть заходить в савойский Вильфранш, пусть и придерживающийся тогда проанглийской политической ориентации) для русских кораблей, пусть и с английским адмиралом во главе, было бы сверх рискованно. Там агентов соседней державы было полным-полно и скорее всего, не выдержали бы французы такого искушения! А брать налетом этот порт им не привыкать!
Поэтому вариант захода второй эскадры в Вильфранш в 1770 году приведен только во французской брошюрке для туристов. И скорее всего, для придания хоть какой-нибудь вероятности этой версии, в ней с подробностями перечислен весь её состав. И в заключении дан больше ничем не обоснованный вывод:
– “ именно так Россия и открыла эту бухту для себя”!
В серьезной исторической литературе, и нашей, и французской – нет больше ни малейшего упоминания о таком варианте развития событий.
Но, как ни странно, из всех версий эта единственная, против которой нет и железобетонных контраргументов. Я искал долго, но так и не нашел у нас описания маршрута движения кораблей второй эскадры от Гибралтара до ее прихода в Архипелаг.
Может быть именно поэтому один из авторов брошюры ее и придумали?
Еще раз повторю – для контр-адмирала Джона Эльфинсона указания императрицы Екатерины были непререкаемым законом. От ее воли и желаний зависело всё, ради чего он и на службу нанимался: и дальнейшая судьба, и награды! Не могу вообразить ничего, что могло бы заставить командующего второй эскадрой нарушить приказ Екатерины II и зайти в Вильфранш.
в) ну и последнее, во всей исторической русской литературе, посвященной этому походу, нет ни одного упоминания, о том, что и после войны, хотя бы один из военных кораблей ну хотя бы заглянул в Вильфранш. С братьями или без них.
Главному действующему лицу этой победоносной экспедиции – Алексею Орлову действительно было не до того было.
Сразу после окончания боевых действий, граф, который стал уже Орловым-Чесменским, срочно потребовался Екатерине.