Однако, надежда была. Уже во время Парижских переговоров русская делегация получила некий сигнал в этом направлении от одного из участников пока еще не развалившейся антирусской коалиции – сардов.
Кроме английских, французских и турецких частей в Крыму, прямо скажем неожиданно, сражались и подданные королевства Пьемонт-Сардиния. Они оказались там после того, как его премьер–министр граф Кавур получил хороший заём от Британии. Но деньги были не главным пряником – последовал и целый ряд обещаний (для начала – подтверждение претензий этого королевства на Ломбардию и Венецию). А когда к Англии с аналогичным предложением присоединилась и самая опасная соседка сардов – Франция (которая пошла дальше, обещая им поддержку в создании единой Италии, ну и соответственно – Виктора Эммануэля ее королем). Ну как тут можно было устоять? Но, а то, что французская помощь будет стоить королевству потери ряда пограничных территорий, так ведь приобретено то будет гораздо больше! А перекраивание границ между соседями произойдет политически культурно, как -бы по воли самих жителей спорных территорий. Никто в итоге не потеряет лицо! И в Европе ни у одной страны не должно возникнуть претензий. Так впервые в политическом межгосударственном лексиконе появилось понятие “референдум”, ну а как его надо грамотно проводить с заведомо прогнозируемым исходом Наполеон III уже опыт имел!
Королю Сардинии-Пьемонта видно уж очень нужна была вся Италия, ведь терял то он ( кроме побережья от Ниццы до Вентимильи) и коренные земли – Савойю, где, собственно, и возникло Герцогство и его династия. Вот и пришлось обещание выполнять, хотя не сразу и с явной неохотой, но 15 тыс. военных в Крым отправил. Такая антирусская политика была совершенно противоестественна для королевского дома Пьемонта-Сардинии, всегда поддерживающего хорошие отношения с царской семьей!
Не буду останавливаться на подробностях подневольного участия пьемонтских военных в Крымской кампании, но, после ее окончания, они хоть и потеряли 10 процентов состава, но устроили банкет для побежденных, всячески подчеркивая свое уважение и восхищение доблестной русской армией!
Ну и естественно, что и сам король, Виктор Эммануэль II, после ее окончания, по-видимому, чувствовал себя не в своей тарелке и поэтому воспользовался первой же возможностью, а именно: визитом вдовствующей императрицы Александры Федоровны в Ниццу в январе 1857 г с официальной целью – поправки своего здоровья чтобы лично туда явиться и засвидетельствовать своё почтение, уважение, соболезнования по случаю смерти супруга и т.п. В общем сделать примиряющий жест и с большой помпой! Ну, а что он совпал с визитом Великого князя Константина и приездом других царских родственников – тем лучше для восстановления отношений между правящими дворами. И действительно, всё протекало в такой теплой обстановке, что высокие договаривающие стороны нашли возможность обсудить и политические проблемы. В частности, и вопрос о принципиальной возможности предоставления для русского военного флота места опоры и базирования в Вильфранше. Но я не верю, что в этом принимала активное участие Анна Федоровна. Не царицынское это дело, обсуждать нюансы передачи здания каторжной тюрьмы и кузнечного цеха. И нисколько не сомневаюсь, что все было решено при встрече Короля с Великим князем Константином.
Вопрос-то действительно требовал быстрого решения для России, но с оглядкой обеих сторон на Англию.
По- минимуму, России в западном Средиземноморье надо было иметь хотя бы небольшую, но всегда доступную точку привязки военного флота, чтобы организовать там склад угля, проводить необходимый мелкий ремонт судов, закупать воду и провизию. Ну и предоставить возможность для отдыха морякам и офицерскому составу экипажей. Включая лечение мелких болячек. Принципиально договорились, но надо было политически грамотно этот минимум оформить.
Вот и начался обмен письмами между графом Кавуром и русским министром графом Стакельбергом (Stackelberg), нашим полномочным представителем в Турине, что в итоге и привело к достижению такой договоренности, по которой Россия действительно безвозмездно получила в вечную аренду, но не порт, и не бухту Вильфранша, а только покинутое сардами здание, служившее им ранее каторжной тюрьмой. Ну и в дополнение к нему пустой кузнечный цех в глубине гавани. Когда в первый раз это читаешь, то появляется ощущение некого недоумения, даже обиды, да разве на это рассчитывали?