А уж потом за царскими родственниками потянулась в Ниццу и прочая российская знать. И приморский городок с 40 тыс. жителей превратился в зимний русский салон. Это было настоящее нашествие. Ницца на некоторое время реально стала русской, и англичане, которые до этого тут доминировали, даже попытались устроить этому городу бойкот.
Великий князь Константин Николаевич, который заодно был и главным командующий военного русского флота, официально прибыл для лечения легких. Но как мы уже отмечали выше, оказавшись в Ницце одновременно с Виктором Эммануэлем II, наносящим визит вежливости вдовствующей императрице, воспользовался таким случаем, и они встретились. И надо же – выяснилось, что обе стороны были заинтересованы в друг друге и им реально было что обсуждать. И для сардов это совсем не была просьба о помощи в защите от Наполеона III, как пишет автор. Им было нужно обеспечить нейтралитет Австро-Венгрии в отношении их будущих планов в Италии, страны, которая активно противодействовала претензиям Виктора Эммануэля на лидирующую роль в объединении этой страны. И тут позиция России очень много значила.
Естественно, и договор, касающийся возможного места привязки русского военного флота, был принципиально обговорен именно на ней, а составлен после встречи. А никак ни до неё. И заметим, что кандидатура Вильфранша была не единственной.
Ну уж, а такое не джентельменское предположение, что Александр II целенаправленно отправил свою мать, пятидесятивосьмилетнюю женщину, здоровье которой было подкошено недавней смертью супруга и волнением по поводу тяжелой болезни внука, вести переговоры с сардинским королем – вызывает недоумение, и не только у меня.
Но не у некоторых французских авторов и русских из все той же “Лазурки”: с уверенностью очевидца творец статьи на эту тему пишет:
воскликнув – Нужно что-то делать -! Александр второй отправил собственную мать исправлять ошибки отца. Вот она и оказалась в Ницце – сочетать приятное с полезным!
Приведу-ка я ссылку на эту лихую фразу. А то ведь не поверят такой бестактности: www.lazurka.ru> cities>villefranch-sur-mer>history
Но это всё ошибки, которые встречаются у всех.
Но вернемся опять к главе про Андреевский флаг. Получение в аренду, даже бесплатную и бессрочную, двух пустых зданий в порту по договору 1858 года, ну ни коим образом нельзя называть арендой бухты Орловых.
Иногда присутствует даже альтернативная история – у России никогда не было военно-морской базы на Крите.
Кроме того, Александра Федоровна прибыла сюда в сопровождении свиты под 4 сотни сопровождающих, и никакого “подходящего” жилья в Вильфранше не искала. Устало помахала ручкой собравшемуся народу (на берег высыпало почти все население городка) и представителям местной администрации, села в карету и поехала в Ниццу во главе своего длинного кортежа. Чтобы как-то отвлечь высокую гостью от неудобств пути, во время всей поездки оркестры играли русский гимн и военный караул сопровождал караван. И замечу к слову, эту узкую и неказистую проселочную дорогу не строили специально для её приезда, как написано выше, а уже потом, причем на деньги самой Александры Федоровны, прокладывали заново. И её пригласили на открытие – перерезать символическую ленточку (исключительно золотыми ножницами)! Но это было потом. А пока она приехала в Ниццу, на снятую шикарную виллу у Септима Авигдора, самого крупного в городе еврейского банкира. Терраса этого здания выходила прямо на Променад Англэ, где ее уже ждала большая делегация местных женщин с огромным букетом цветов. В саду играл местный королевский оркестр, жители искренне радовались, а погода совершенно не напоминала петербургскую. И, несмотря на усталость, её настроение начало заметно улучшаться. И совсем рядом на виллах Гилья – Guiglia и Лавит -Lavitt устроилась основная часть ее свиты. Остальные – чуть дальше. Но это было только начало русской зимней волны! И обеспечить подобающим жильем такое количество визитеров, да еще такого ранга – была очень и очень непростая задача. Но ее удалось решить. И поисками, и арендой, и бронированием целых этажей гостиниц целенаправленно занималась команда Жозефины (или Юзи, а может и Юзии) Кобервейн. Эта женщина была внебрачной дочерью Николая I (от фрейлины шведского короля в изгнании, нашедшей пристанище при царском дворе). Она получила одинаковое воспитание и образование вместе с законными дочерями царя. И ни Николай, ни его супруга не отделяли от них Жозефине, а заметив ее способности к рисованию, стали их поощрять. А закончилось это увлечение неожиданно. Придворный художник сардинского двора Жозеф Фрисеро, завезенный в Москву князем Гагариным, который и представил его высшему обществу, начал давать уроки живописи Жозефине. И она, как ранее и ее мама, при встрече на балу-маскараде с Николаем, тоже влюбилась с первого раза!