В целом, хотя вопрос о командующем остается открытым, вероятность организации и руководства походом стурманом Биргером Магнуссоном представляется довольно высокой.
Ландрман Спиридон
НПЛ говорит о воеводе Спиридоне (Свиридоне), участвовавшем в битве и погибшем в ней. Интересно, что, указав в начале князя и епископов, в дальнейшем оно говорит только о воеводе. О нем же говорит и Житие. В обоих источниках его роль как военачальника весьма велика. Судя по всему, после ранения королевича именно он взял на себя руководство шведскими войсками.
Греческое имя шведского военачальника всегда вызывало много вопросов, особенно с учетом того что новгородский архиепископ этого периода носил то же имя. Но случаи искажения иностранных имен для средневековых хроник самых разных народов – дело весьма типичное. Сначала имена узнавали на слух, а потом записывали, нередко подгоняя под привычные стандарты. Так, вассал датской короны Дитрих фон Кивель, имевший большие владения в Виронии (современная эстонская область Вирумаа), упоминается в русских летописях как Дидман, а его наследник в летописи «удостоился» отчества Титманович134.
Д.Г. Хрусталев предлагает целый ряд скандинавских имен того времени, похожих по произношению (Свидбьерн, Свенбьорн, Стибьорн)135. К сожалению, мы не имеем возможности проверить, упоминается ли в окружении ярла Скуле человек с подходящим именем.
Наличие князя и воеводы говорит о разделении командования. Логично предположить, что норвежцы имели своего военачальника, который и возглавил их уход из страны, а шведы назначили руководителя экспедиции в целом.
В Норвегии члены правящего дома носили звание конунгов (аналог русского слова «князь»), а влиятельные аристократы, аналоги русских бояр, имели титул ландрман (позднее барон) либо скутельман (позднее рыцарь) 36. Учитывая, что воевода командовал отрядом, то, скорее всего, перед нами ландрман. Если же он был шведом, то, вероятно, носил звание стурман.
Представляется, что тот факт, что ни один из епископов не взял на себя командование отрядом после ранения князя/короля, также говорит в пользу предположения, что роль воеводы выполнял начальник норвежского отряда.
Епископы
В исследованиях иногда оспаривается присутствие в отряде шведов епископов, а заодно сообщение НПЛ, что один из них погиб. Отмечается, что в Швеции тогда было всего семь епископов137 (считая Томаса в Або, т. е. финских владениях Швеции), и никто из них не умер в 1240 г.138
Но следует учитывать, что летописец сообщает об этом так: «А иные творяху, яко и пискуп убиен бысть ту же»139, то есть говорит о том, что некоторые рассказывают и о гибели епископа, но сам летописец не утверждает это, в отличие от известия о гибели воеводы.
Само по себе участие епископов в войне, тем более в войне с еретиками, вполне возможно и даже логично.
Большинство исследователей считают, что упомянутый Томас, имевший кафедру в Або, а позднее погибший в войне с восставшими финнами, и был одним из участвовавших в экспедиции епископов. Епископ Або являлся главой как духовной, так и светской власти шведов в Финляндии140 и в качестве последнего был обязан помогать королевской экспедиции властям. Соответственно, он прямо отвечал за сбор отряда в помощь экспедиции. Кроме того, он был явно заинтересован в ослаблении русских союзников финнов.
Поэтому его присутствие выглядит вполне логичным.
Вторым участником, соответственно, должен был быть один из шведских епископов.
Теоретически то мог быть и нешведский, например норвежский или немецкий, пастырь, но это маловероятно, поскольку столь экстраординарное событие, скорее всего, было бы отмечено. Кроме того, НПЛ прямо говорит, что со шведами прибыли их епископы, т. е. шведские.
Д.Г. Хрусталев посчитал, что глава шведской церкви, епископ Ярлер из Упсалы (здесь и далее указываются не происхождение церковных иерархов, а центры диоцезов, которые они возглавляли), не мог участвовать в этом походе, так же как и епископ Лаурентиус (Лаврентий) Линчепигский, который окормлял и остров Готланд, где бывало много русских купцов141.
Поэтому Д.Г. Хрусталев предположил, что в походе участвовал глава диоцеза, не имевшего шансов для расширения и близкого к центру Швеции, т. е. епископ Николай (Николаус) из Стренгесса или Магнус из Вестороса.
При этом сам Хрусталев приводит пример датского похода 1219 г., когда в крестовом походе участвовал глава датской церкви архиепископ Лундский142. Епископ Линчепигский мог быть использован именно благодаря своим знаниям русских традиций, если, конечно, действительно имел таковые. Как мы уже видели выше, Карл, епископ Линчепигский, участвовал в шведском крестовом походе в 1220 г.