— Не совсем так, — ответил штурман. — Версия о русском проникновении на Аляску в допетровскую эпоху не ограничивается новгородцами. Завтра, если вы того пожелаете, я продолжу рассказ, сейчас же вас ждут «объятия Морфея», а меня служебные обязанности.
Оживленно обсуждая рассказ штурмана, мы разошлись по каютам. Надо сказать, что слушатели разделились на две группы. Одни горячо поддерживали его версии, другие (во главе с доктором) отнеслись к ним скептически. И несмотря на разные комментарии, все с интересом ожидали продолжения.
Следующий день прошел в обычных хлопотах, а после ужина участники экспедиции и свободные от вахты члены команды корабля собрались в кают-компании, дабы услышать продолжение рассказа о первых русских американцах.
Геннадий Васильевич начал с краткого изложения содержания «предыдущей серии».
— Итак, мы ознакомились с первым вариантом русского проникновения в Америку. Суть его, как вы помните, заключается в том, что новгородские ушкуйники в XVI в. могли достичь Аляски и ассимилироваться среди тамошних аборигенов. А теперь перейдем к следующему варианту. Перенесемся на столетие позже (в век XVII), в те времена, когда держава Российская становилась на ноги после тяжких испытаний Смутного времени.
Трудностей на пути этого становления было немало. Прежде всего ощущался острый дефицит драгоценных металлов, а они в те времена были основой денежного обращения. Вот и приходилось Российской державе импортировать, помимо всего прочего, золото и серебро. Взамен же она экспортировала свои товары, среди которых ведущее место принадлежало пушнине («мягкой рухляди»). Большая часть ее поступала из Сибири в виде ясака (натурального налога).
Все более и более «мягкой рухляди» требовал Сибирский приказ, а освоенные территории уже не могли дать ее. Нужно было искать новые земли, и искателей оных в Сибири хватало. В 1648 г. один из них — Федот Алексеев (Попов) снарядил экспедицию, с тем чтобы морем достичь богатой зверем реки Анадырь. Разные люди принимали участие в этом предприятии. Но случилось так, что потомки запомнили главным образом сибирского казака Семена Дежнева. С группой единомышленников он присоединился к экспедиции в качестве сборщика ясака. На семи кочах торговые люди и охотники Алексеева, а также казаки Дежнева спустились по Лене в Северный Ледовитый океан. Затем через моря Лаптевых, Восточно-Сибирское, Чукотское и пролив между двумя континентами они вышли в Тихий океан.
Большая часть участников экспедиции погибла от стихий, лишений и оружия туземцев. Но тут необходимо отметить одну существенную деталь. Дело в том, что Семен Дежнев написал отчет о своем участии в экспедиции, и его содержание сохранилось для истории. Где и по каким причинам погибли кочи экспедиции, казак описал довольно обстоятельно, лишь о судьбе двух из них (пропавших в районе Берингова пролива) он не мог сказать ничего определенного. Возможно, эти кочи погибли в морской пучине. Но попробуем представить себе и другой вариант развития событий, а именно: вынесло кочи экспедиции Алексеева — Дежнева к неведомой земле и выбросило на берег. Те, кто остались живы, встретились вскоре с туземцами, которые оказали россиянам доброжелательный прием.
Чувствую, что гипотеза моя вызывает протест у Семена Николаевича. Упреждая его каверзные вопросы, даю пояснение. Племена аборигенов Аляски вели в те времена постоянные войны между собой. В этой обстановке возможность сделать союзниками, а быть может, и членами своего племени пришельцев с необычной, внешностью и грозным оружием была очень заманчивой. Кроме того, в туземных селениях в результате потерь на охоте и на войне не хватало мужчин, т. е. вдовы и сироты нуждались в кормильцах. Как видим, у аборигенов Аляски были основания приютить русских странников. Последним же могли понравиться если не туземки, то, во всяком случае, мягкий (по сравнению с Сибирью) климат Аляски и ее богатые охотничьи угодья[4].
От добра добра не ищут, к тому же дорога на родину закрыта ввиду отсутствия транспорта. Одним словом, группа участников экспедиции Алексеева — Дежнева осталась жить на Аляске и влилась в индейскую общину, а далее с ними случилось то же, что и с упомянутыми новгородцами.
Что же касается Семена Дежнева, то он хотя и с превеликими трудностями, но все же вернулся в родные края, да еще с богатой добычей. А к берегам Тихого океана потянулись другие казачьи отряды. Они осваивали новый край, собирали ясак, охотились, торговали и расспрашивали аборигенов (чукчей, коряков, камчадалов) об окружающих землях и народах, их населяющих. Вот тут-то и услыхали казаки диковинную новость. Оказывается, на Большой земле, что расположена к востоку от Чукотского Носа, проживают бородатые люди, молятся те люди богу своему сообща и русских людей называют братьями[5].
5
Там же. С. 92.
Тарас Стадухин, пытавшийся в 1648 г. пройти маршрутом С. Дежнева, писал, что в Пенжинском море живут люди бородатые, по платью и рукоделию своему с русскими имеют сходство. А. Макензи писал о наличии на Аляске «белых людей» (аборигенов). См.: