Село Мерло, в котором, со слов Виолетты, она родилась и выросла, было образцом запущенной украинской глубинки: убитые дороги, покосившиеся телеграфные столбы, серые понурые дома и угрюмые немногословные жители. Клуб давно уже не был средоточием культуры. Здесь были размещены игровые автоматы для подростков, несколько машин с «одноруким Джеком» для взрослых и небольшой бар с дубовой стойкой и стеной-витриной разнообразных напитков, плавно переходящий в зал ресторана. Ресторан был закрыт, а за барной стойкой сонная девушка медленно вытирала стаканы. При виде статного посетителя её чёрные брови удивленно вскинулись, а рот перестал жевать и слегка приоткрылся, зависнув между улыбкой и намечающейся дежурной фразой:
– Здрасьте, – наконец выдали малиновые губы. – Чего желаете?
– Информации, – Марк Николаевич смотрел спокойно, но строго.
– Тогда Вам не сюда, – тут же нашлась девушка, а её радость улетучилась.
– А куда? Что-то я в Вашей деревне ни школы, ни администрации не наблюдаю.
– Потому что всё находится в центе, в Кленовом. Отсюда на тачке минут десять будет.
– Ясно. А что же у Вас есть своего?
– Вот пиво, вино, виски, коньяк, – девушка подняла глаза к полке и громко клацнула языком. – Сушёная рыба, свежая выпечка, чипсы, шоколад… – Заметив, как посетитель улыбается, продавщица споткнулась на полуслове и грозно уставилась на него. – Может, поделитесь тем, что Вас так развеселило? А то я стою здесь, скучаю.
– Только взамен на информацию, – Марк Николаевич протянул девушке пятьдесят гривен, – мне, пожалуйста, стакан берёзового сока и сдачи не надо.
– Ого, даже так! – радость снова заплясала на лице кокетки, окрасив щёки в розовый цвет.
– Вот видите, Вам уже весело, Оксаночка, – заключил мужчина, прочитав имя под фразой «Вас обслуживает…» в пластиковой рамочке на стойке.
– Хороший выбор! Наша продукция не оставит Вас равнодушным! – девушка поставила перед ним стакан сока и заискивающе посмотрела. – Только я не Оксаночка, а Олечка. Я её подменяю.
– Тогда, Олечка, не могли бы Вы мне подсказать, как мне найти дом Виолетты Коваленко?
– Виолетты?! Ох и имя! – засмеялась девушка. – Нет, дядя, Вы не по адресу. Таких у нас нет. Я бы точно знала. Я вообще здесь каждую собаку знаю. А что?! У нас здесь четыре улицы всего, так что не ошибёшься. Обманула тебя твоя краля! – последнее предположение её особенно обрадовало. – Может, с горя чего покрепче примешь, душу отогреешь? – Олечка перегнулась через стойку, чтобы ближе подобраться к клиенту и шёпотом произнесла, – глядишь, и я приглянусь, а?
– Не сомневаюсь, – Марк Николаевич поспешил встать со стула, сражённый пивным дыханием молодой продавщицы. – Но мне пора.
– Ну, смотри. Передумаешь – я здесь.
– Я учту.
Дождь слегка поутих, и теперь небо только изредка роняло на землю громоздкие одинокие капли. Откуда-то со стороны проклюнулось робкое солнце и заиграло на куполе низенькой церквушки золотым светом. «Надо же, а я её и не заметил», – подумал мужчина и, перепрыгивая глинистые ямы с мутной водой, пошёл к машине. «Значит, Виолетта лжёт. А, может, она вовсе и не Виолетта?», – его мысли путались в догадках и предположениях. Он чувствовал, как внутри просыпается забытый авантюризм, заставляя по-другому биться сердце и делая размеренную жизнь значимой и интересной. Машина вторично известила о том, что требуется заправка, и Марк Николаевич свернул в ближайший съезд, ведущий к жёлто-красному сервису «Шелл». У кассы оживленно разговаривали двое:
– Прікінь, а він мені так свысока, падло, і каже: «Не надо ездить быстрее, чем летает твой ангел-хранитель». Ну, не поц?! Сам гнав на своём мерсе, як нимый, а мне даёт указания! – возмущался худой высокий мужчина в кепке.
– А ти шо? – второй водитель был низкий, но крепкий, он смотрел на коллегу с неподдельным интересом.
– А шо я? Нічого! Поїхав далі. Туди, де бабки, краще не влазити. Дорожче вийде.
– Це точно, – вздохнув, согласился крепыш. – Ти зараз в яке Мирло, Богодуховське чи Золочевське?
– В Золочевське. Блін, дорога там убита! А зараз, після дощу, то взагалі торба!
Марк Николаевич насторожился:
– Мирло – это, случайно, не Мерло? – он беспардонно вмешался в разговор.
– Так, воно, – согласились в один голос водители. – А шо?