«На море на окиане, на острове на Буяне, сидит добрый молодец, поневоле заточен.
К тебе я прихожу, добрый молодец, с покорищем.
Выдают меня родные братья во княжью рать, а во княжьей рати мне по добру не жити.
Заговори меня своим молодеческим словом.
Рада бы стоять в поле за тебя, горького сиротину, да крепка моя неволя, да горька моя истома.
Буду сбережен от наветов, от черных Божиих людей, от бабьих зазор, от хитрой немочи, от всех недугов.
И будет мне навет не навет, черные Божие люди не в люди, бабки зазоры не в зазоры, богатыри не в богатыри, недуги не в недуги.
Кручусь, верчусь, отмахнусь.
По сей век, по сей час, по сей день.
Аминь».
Заговор на свою привлекательность
Возьми кольцо, влей сквозь него воду и произнеси:
«Господи, благослови, отче.
Есть Иордань река, среди Иордани реки бел камень, на том белом камени святом стою (имя) и смываю с себя худость и умываю на собя хорошество и лепоту.
И как обрадуется мир крещеной Христовы Пасхи и Великудни, и так бы обрадовался мне (имя), стар и мал и велик, рабы Божии и рабыни.
Против меня ни спорника не было б никого.
И у супостата моего свяжи, Господи, язык и уста, чтоб не воротился на меня, (имя).
Как на эту церковь смотрят и зарятся, так бы на меня смотрел и зарился народ честной.
И не было б меня, (имя), ни краше, ни хорошее, ни честнее по всей по вселенной и подсолнечной во веки веков.
Аминь. Аминь.
Аминь».
Заговор на успех мужа
Возьми кольцо, положи перед собой и внятно произнеси:
«Ложилась спать я, раба Божия (такая-то), в темную вечернюю зорю, темным-темно.
Вставала я (такая-то) в красную утреннюю зорю, светлым-светло
Уумывалась свежею водою, утиралась белым платом.
Пошла я из дверей до двери, из ворот в вороты и шла путем-дорогою, сухим сухопутьем, ко окиан-морю, на свят остров.
От окиан-моря узрела и усмотрела, глядючи на восток красного солнышка, в чисто поле.
А во чистом поле узрела и усмотрела: стоит семибашенный дом, а в том семибашенном доме сидит красная девица, а сидит она на золотом стуле, сидит, уговаривает недуги, на коленях держит серебряное блюдечко, а на блюдечке лежат булатные ножички.
Взошла я, раба (такая-то), в семибашенный дом смирным-смирнешенько, головой поклонилась, сердцем покорилась и заговорила.
К тебе я пришла, красна-девица, с покорищем о рабе (таком-то). Возьми ты, красна-девица, с серебряного блюдечка булатные ножички в правую руку, обрежь ты у раба (такого-то) белую мякоть, ощипли его и обери скорби, недуги, уроки, пригороки, затяни кровавые раны чистою и вечною своею пеленою.
Защити его от всякого человека: от бабы-ведуньи, от девки простоволосой, от мужика одноженца, от двоеженца, от. троеженца, от черноволосого, от рыжеволосого.
Возьми ты, красная девица, в правую руку двенадцать ключев и замкни двенадцать замков, и опусти эти замки во окиан-море, под Алатырь камень.
А в воде белая рыбица ходит, и она бы те ключи подхватила и проглотила; а рыбаку белой рыбицы не поимывать, а ключев из рыбицы не вынимать, а замков не отпирывать».
Заговор на успешное выздоровление мужа
Возьми кольцо, положи перед собой и внятно произнеси:
«Недужился бы недуг у раба (такого-то) по сей день, по сей час.
Как вечерняя и утренняя заря станет потухать, так бы у моего друга милого всем бы недугам потухать.
И чтобы недуг недужился по сей час, по мое крепкое слово, по его век».
Заговор на успех в любовных делах
Возьми кольцо с камнем, смотри в камень и говори:
«Исполнена еси земля дивности.
Как на море на окиане, на острове на Буяне есть бел-горюч камень Алатырь, на том камне устроена огнепалимая баня.
В той бане лежит разжигаемая доска, на той доске тридцать три тоски.
Мечутся тоски, кидаются тоски и бросаются тоски из стены в стену, из угла в угол, от пола до потолка.
Оттуда чрез все пути и дороги и перепутья воздухом.
Мечитесь, тоски, киньтесь, тоски, в буйную голову, в тыл, в лик, в ясные очи, в сахарные уста, в ретиво сердце, в ум и разум, в волю и хотенье, во все тело белое и во всю кровь горячую, и во все кости, и во все суставы, в семьдесят суставов, полусуставов и подсуставов.
И во все ее жилы, в семьдесят жил, полужил и поджилков, чтобы тосковал, горевал, плакал бы и рыдал во всяк день, во всяк час, во всякое время; нигде б пробыть не мог, как рыба без воды.
Кидался бы, бросался бы из окошка в окошко, из дверей в двери, из ворот в ворота, на все пути и дороги и перепутья с трепетом, туженьем, с плачем и рыданьем.
Зело спешно шел бы и рыдал, и пробыть без того ни минуты не мог.
Думала б об нем не задумала, спала б не заспала, ела бы не заела, пила б не запила и не боялась бы ничего, чтоб он казался милее свету белого, милее солнца пресветлого, милее луны прекрасной, милее всех, милее сна своего во всякое на молоду, под полн, на перекрое и на исходе месяца.