— Саш, сзади!
— Вижу, — розовая масса быстро надвигалась, готовясь снова повторить свой трюк. Чуть сдав назад, я выкрутил руль до отказа, и втопил газу — бронетачка чиркнула бортом по стене, высекая сноп искр. Успели, но не совсем — машина вдруг ощутимо просела на заднюю левую сторону, как будто что-то сожрало половину колеса. «Ремонт!» — скомандовал я, сразу послышались механические звуки, какие обычно слышишь в автосервисе, и тачка выровнялась. Ого, тут и такая опция есть? Во дела, а я ведь просто так, наугад выкрикнул.
Впереди открылся проезд внутрь корпуса — туда мы и рванули, спасаясь от поганой розовой массы. Внутри оказался цех производства, огромное помещение, по которому были расставленные громадные станки, между ними протянулись ленты конвейеров. Выкрутив руль, я развернул свою машину на месте, и скомандовал: «Ракеты»! Бах, бах! Стена с грохотом обвалилась, закрыв проезд, и отрезав неизвестной живности путь внутрь. Только тогда мы, оправившись от испуга, начали совещаться.
— Двух машин лишились! — ругался Ник, за его спиной просматривалось лицо Михевича. — Это вообще что сейчас такое было? Маузер? Почему ты не сказал, что оно сюда ползет?
— Прости, друг, — я виновато вздохнул. — Но, по законам фильмов ужасов, пока ты смотришь в одну сторону, жуткая хренотень обязательно нападает с другой. А эту я просто не увидел, слишком близко была, а я вдаль смотрел.
— Так, все, меня задрал этот цирк уже, — он открыл люк, и высунулся наружу. Я невольно содрогнулся — на Ника было страшно смотреть: нос по форме и по цвету напоминал перезревшую сливу, все лицо в крови, волосы всколочены, глазах полыхают безумным огнем. Хорошо, что Багира сейчас не видит своего патрона, после такого ее вера в него сильно бы пошатнулась.
— Маузер, идем вытаскивать этого… третьего, и валим отсюда! А вы чего вылупились? Даша, отец Илларион, и ты… как там тебя! Если не будете нам помогать, мы вас, к херам собачьим, здесь оставим! Подыхайте себе на здоровье!
— Поддерживаю! — я вежливо поднял руку. — Меня тоже, знаете ли, задолбало все на себе тянуть.
— Ну ладно, ладно, — Даша обхватила себя руками за плечи. — Скажите нам, что делать, и мы сделаем, в чем проблема-то?
— Верно, — отец Илларион вздохнул. — Вообще, мне по моему положению запрещено отнимать чью-либо жизнь, или даже причинять вред какому-либо живому существу… (но тут Ник наградил его таким свирепым взглядом, что все сразу съежились)… но, раз такая свистопляска пошла, то я тоже помогу, чем смогу.
Внезапно что-то с силой ударило в стену — здание содрогнулось, бетонный пол под ногами завибрировал. И не с той стороны, где осталась розовая гадость, а с другой. Я сразу смекнул, что это, видимо, круглые шары — пришли, скоты такие, по нашу душу. Но зато это сразу прекратило все разговоры.
— Я за пленником.
— Мы тебя прикроем, — пообещал Ник.
К счастью, рабочий цех соединялся с административным корпусом стеклянным, проведенным в метрах десяти над землей коридором. Из него было прекрасно видно, как три круглых громадных разноцветных шара беспорядочно катаются по двору фабрики — не зная, где именно мы находимся, они тыкались наугад. Розовая гадость тоже никуда не делась, навалилась на стену в попытках найти щель, куда можно просочиться. А когда я посмотрел в ту сторону, откуда мы приехали, то у меня душа ушла в пятки: там как раз поднялся над домами и полетел в нашу сторону знакомый черный рой. Да вашу ж мать, что за хреновина? Почему это вдруг все местные инопланетные гады вдруг крепко вбили себе в головы, что им ну просто очень надо полакомиться нашей компашкой прямо в данный момент? Может, им Даша так приглянулась в качестве закуски, она девушка аппетитная, во всех смыслах этого слова.