Думаете, после этого в стене появилась дверь? Ни фига подобного! Сама стена… вдруг начала словно распадаться, и осыпаться на мелкие кусочки, которые исчезали, не успев достигнуть пола. Миг, и вместо стены коридор, ведущий в черную неизвестность. Мы так и замерли с открытыми ртами.
— Пошли, — Владимир, в котором, видимо, горел такой знакомый каждому ученому азарт, двинулся вперед, на ходу доставая из-за пояса фонарик.
— А можно я здесь подожду?
— Нельзя, — Кудасов легонько толкнул меня в спину. — Мы тебя прикроем, не ссы.
Эх, и что за жизнь? Прошли те времена, когда я, получив на шестой базе карточку исследователя, уже рисовал в воображении покорение джунглей, невероятные приключения и прочее. А теперь опять все сначала.
— Ник, давай-ка назад. Позови остальных, и не забудь тех своих двух помощников, которым нам в джунглях показывал. Возможно, нам понадобится их помощь.
— Понял, — Ник с явным облегчением пошел обратно к выходу, счастливый человек. А мы пошли дальше — долбанутые искатели приключений на собственные задницы. Когда мы прошли то место, где была стена, она снова появилась — словно собравшись из кусочков, выскакивавших из воздуха. Багира невольно громко вздохнула.
— Это всего лишь генератор молекулярной трансформации, — успокоил ее Никольский. — При строительстве новых баз используется такая же технология.
Хорошо иметь рядом человека, который все знает. Я даже сам как-то успокоился, и почувствовал любопытство. И правда, что же на самом деле представляет из себя Верховный Совет?
Коридор обрывался черной пропастью, ведущей куда-то вниз, впереди была глухая стена. Сама пропасть широкая, чтобы и там проделать фокус со сканером, так просто не перепрыгнешь. Салам направил луч фонарика вниз, но ничего не разглядел.
— Теперь нам нужен лифт, — объявил Владимир, будто заранее об этом знал, и начал медленно водить ладонь по полу на краю пропасти. Не прошло и десяти секунд, как он снова обнаружил сканер, только теперь находящийся в горизонтальном положении.
— Александр, прошу вас!
На этот раз я уже без всяких уговоров воспользовался своим разрешением на получение доступа. А сразу после этого внизу, в черной пропасти внезапно вспыхнули яркие огни. Стальная прямоугольная платформа бесшумно поднялась, и зависла в нескольких сантиметрах от края пола, олицетворяя собой так нужный нам лифт.
— Так! — Кудасов направил свой фонарик на высокую, худощавую фигуру Никольского. — Мне это уже не нравится. Как-то ты, Эрнесто, слишком много знаешь про то, как попасть в жилище Верховного Совета, не находишь?
— Во-во, а ты, случайно, не один из них? — поддакнул я.
— Очень правдоподобное предположение, — рассмеялся Владимир. — Но я, друзья мои, не имею к Верховному Совету никакого отношения, потому что иначе я бы с вами всеми никогда не познакомился, и с Дашей в том числе. А насчет того, что я обо всем знаю, так на тринадцатой базе в подземной научной лаборатории все устроено по тому же принципу, а я там бываю постоянно, когда опасные опыты проводим.
— Ладно, поверим, — проворчала Багира. — Поехали, что ли, а то мне уже самой не по себе становится.
Ее предложение было встречено с одобрением. Едва мы все разместились на платформе, как она дернулась, и начала неспешно опускаться вниз, освещая себе путь установленными по периметру яркими круглыми фонарями. Спускались долго, минут тридцать, наверное, а остановились напротив точно такой же стены, какая была наверху в начале пути.
Пройдя процедуру получения доступа в третий раз, мы наконец-то переступили порог тайного убежища Верховного Совета.
*****************
Обстановка поражал великолепием. Подобное было в казино и отеле, но там все было устроено для того, чтобы богатым людям было легче расставаться с деньгами; здесь же все говорило о могуществе тех существ, что здесь обитали.
Первым делом мы оказались в холле — огромном, как вокзал, помещение с мраморным полом и сводчатым потолком, подпираемым круглыми колоннами, каждая толщиной в ствол столетнего дуба. В дальнем конце холла вверх поднималась лестница — такая широкая, что, казалось, лучше было бы построить на занимаемом ею месте отдельное здание. Сама лестница, естественно, тоже крутая — те же мраморные ступеньки и резные перила с золоченой окантовкой. Я на секунду пожалел, что мы не захватили с собой Ника — уж он-то, мажор из богатой семьи, точно не остался бы равнодушен к такой роскоши.