— Думаю, Кудасов в любом случае останется военным, единственный другой вариант — полицейским, каким-нибудь опером из уголовного отдела, — пожал плечами Никольский. — Начнем с него.
— Верно. Тогда ты отвлекай Дашу, и присматривай за Багирой, а я пойду, и попытаюсь отыскать часы.
— Пойдем вместе, а Багира возьмет на себя Дашу.
— Вряд ли она согласится.
— Надо попытаться.
— Ну, пошли тогда, попытаемся.
Мы проследовали на кухню, где Даша беззаботно щебетала, сидя за столом, а Багира неуклюже пыталась разлить чай по кружкам, чувствуя себя крайне неуютно.
— Тебе что, жарко? — поинтересовался я, окинув взглядом ее более чем легкомысленный наряд.
— А вот не надо стесняться своего тела! — тут же влезла рыжая. — Маузер, ты тоже молодец — закомплексовал жену, она постоянно в шубу кутается. А сам в полотенце разгуливаешь. Да я вообще по дому без ничего хожу, спросите Эрнесто, если не верите.
— Да мы верим, верим, — заверила Багира, наконец-то справляясь с поставленной задачей, и ставя на стол четыре чашки с горячим напитком. — А к чаю у нас есть… что у нас есть? Саша, подскажи?
— А я откуда знаю, ты же хозяйка в доме, тебе лучше знать, что у нас есть.
— Ребята, вы сегодня какие-то пришибленные, честное слово, — удивилась Даша. — Мы же все с собой принесли.
— Да? — кошкодевочка сунулась к пакету. — А, точно! Кто будет печенье… или пирожное… или бутерброд… короче, кто что хочет, говорите сами.
Владимир громко кашлянул.
— Солнышко, а ведь хорошо, что мы так с ребятами договорились, да? День мы к ним ходим, их кормим, день — они нас. День по нашим вкусам, день по их предпочтениям, и так намного интереснее.
— Да, неплохо, — согласилась рыжая. — Саш, а что у вас вчера на производстве произошло? Никакая там труба с радиоактивным топливом не взорвалась?
— С чего это ты взяла?
— Да просто вы втроем сегодня какие-то странные. И Владимир утренний супружеский долг выполнять отказывается.… На него это не похоже.
Никольский поперхнулся чаем, и закашлялся. Багира посмотрела на Дашу с неподдельным восхищением — вот так запросто рассказывать кому-то о своих интимных отношениях она бы никогда не решилась. Я сцепил зубы, вспомнив, как эта привычка много раз ставила меня в неловкое положение. Ну, все, теперь я тут точно не останусь, и месяца не пройдет, как Даша мне мою скромную и застенчивую кошкодевочку испортит капитально. А я бы, знаете ли, сам хотел это сделать, и потихоньку, а не сразу.
— А у нас с Сашей в этом плане все в порядке, — неожиданно сказала Багира. — Да, любимый?
— Конечно, родная, — я показал ей фальшивую приторную улыбку, от которой меня чуть не стошнило.
— Мы даже заснули только под утро, — доверчиво сообщила кошкодевочка. — Позы я не считала, но то, что их было больше восьми, запомнила точно.
— Ого! — Даша с уважением посмотрела на меня. — Силен! А мы недавно пробовали со сливками, да, любимый?
Багровый от напряжений Никольский кивнул.
— А я и без сливок могу, — пожала плечами Багира. — И Саша тоже может. Он у меня языком такие чудеса вытворяет — с ума сойти можно.
— А мы один раз на камеру все записали, можем вам дать посмотреть.
— Не надо, у нас свои записи есть, и немало.
— Ого! Да вы вдвоем еще развратнее, чем я думала.
— Это Саша, он меня всему научил. Зато я была хорошей ученицей!
— Надо же…. А когда мы с ним встречались, ничего такого в помине не было.
— Плохо старалась, значит.
— Кхм! — я без всякого сожаления прервал этот зело интересный разговор. — Простите, девчонки, но мы с Владимиром вынуждены вас покинуть. Нам на работу срочно надо.
— Так у вас же сегодня выходной, — заметила Даша.
— У начальства выходных не бывает, — вставил Никольский. — Там, похоже, что-то случилось, без нас разобраться не могут.
— Ну, вот! Мы же договаривались вместе куда-нибудь сходить!
— Вечером сходим, — ответил я. — Багира, можно тебя на минуточку?
— Конечно, солнце, — украдкой показав Даше язык, кошкодевочка последовала за мной в спальню. — Чего?
— Ты только не волнуйся, — начал я издалека, — Но Никольский часы найти не может. Наверное, они в другом месте затерялись. Мы пойдем их поищем, а ты отвлеки Дашу, чтобы она нам, как это у нее обычно бывает, не мешала.
Тяжелый вздох.
— И как ты себе это представляешь? Она меня странной называет, а сама… сама еще хуже! И я это давно заметила, еще во время нашего путешествия по джунглям. Ни стыда у нее, ни совести, ни моральных принципов.
— Согласен, но так надо. Сейчас ты для нее — лучшая подруга, так что уж постарайся, хорошо?