Еще одна формальность — если сторона обвинения имеет подозрения, что судья состоит в сговоре с подсудимым, что может отразиться на его решении, то можно потребовать заменить судью на более лояльного, но сделать это желательно в начале заседания. Тоже самое и со стороной защиты.
— Доверяю, — сказала прокурорша высоким, звонким голосом.
— Прошу вас ответить, господин Таркович.
— Доверяю, — ответил Андрей. Я молча кивнул, хотя моего мнения и не спрашивали. В принципе, для меня что этот судья, что другой — без разницы. Вот если бы можно было бы потребовать заменить прокурора.… Но я даже пробовать не стану. Во-первых, откажут, а во-вторых, Сэя сразу уцепится за это требование, как собака за кость. А потом перекрутит, и использует в своих аргументах, как раз об этом меня Никольский не так давно предупреждал.
— Также хочу спросить: не имеет ли одна из сторон неожиданного ходатайства насчет изменения процессуальных норм?
Обе стороны ответили, что нет.
— Рассматривается дело номер 543-дробь-восемь, — судья открыл лежавшую перед ним папку с материалами уголовного дела. — Истец — прокурор Верховного Суда госпожа Сэя, ответчик — создатель и глава компании ООО «Моя Оборона», охотник уровня «мастер» и внештатный консультант Особого Комитета по вопросам урегулирования конфликта с пришельцами, также именуемыми расой Z, Александр Маузер. Обвинение: намеренное уничтожение четвертой базы, покушение на жизнь, а также массовое убийство живущих там людей; вступление в сговор с разумным гуманоидным существом, имеющим кодовое имя «королева монстров»; грубое нарушение своих служебных обязанностей и превышение полномочий, приведших к страшной катастрофе, выразившейся в масштабном взрыве, произошедшем в секторе 22-V…
Я прикрыл глаза, но каждое слово судьи набатом звучало в моей голове. Все вспомнили, гады, ничего не забыли.
— Первое слово дается прокурору Верховного Суда госпоже Сэе, — закончил судья. — Госпожа Сэя, прошу вас.
— Протестую! — Андрей, словно вспомнив о чем-то важном, подскочил на месте с вытянутой вверх рукой. — Ваша честь, вы забыли спросить у моего дру… хм!.. клиента, не хочет ли он выступить с речью перед тем, как начнется обвинение.
— Действительно, — судья обратил в мою сторону вопросительный взгляд. — Господин Маузер, вам есть, что сказать?
Ощущая кожей, как меня буравят двести пар глаз, и, борясь с неожиданным приступом тошноты, я отрицательно покачал головой. Брови Сэи взлетели к переносице, и она впервые посмотрела прямо на меня, недоумевая, к чему этот цирк.
— Господин Таркович, потрудитесь объяснить: зачем вы просили дать вашему клиенту слово, если ему нечего сказать? — осведомился Шпацман.
— Так ведь… — весь грозный вид Андрея, с которым он явился в суд десять минут назад, таял с каждой секундой, оставляя вместо себя жалкого, беспомощного человечка. — Так положено… вроде…
— Вроде?
Сзади кто-то хихикнул — по звуку голоса я безошибочно распознал, что это была Даша. Андрей уставился в поверхность стола, искренне надеясь, что это избавит его от необходимости отвечать. Сэя покачала головой.
— Первое слово дается прокурору Верховного Суда госпоже Сэе, — повторил судья. — И предупреждаю, что если защита обвиняемого еще раз выскочит с ненужной просьбой, то я буду рассматривать это, как оскорбление суда.
Заложив руки за спину, Сэя неторопливо прошлась по пустому проходу, отделяющему судейскую трибуну от столов, где сидели все остальные. Ее голос звучал сухо и деловито:
— Прежде всего, хочу поблагодарить господина Маузера за то, что он не стал уклоняться от заседания или позорно сбегать, а явился сюда, чтобы нести ответственность за свои поступки. Также хочу выразить сочувствие всем тем, кто потерял на четвертой базе родных и близких. Поверьте, я сама потеряла нескольких друзей, очень хороших людей, и я понимаю вашу боль.
По залу пробежался шепот — ее заявление не оставило людей равнодушными. Я мрачно смотрел перед собой, изо всех сил избегая смотреть на лицо прокурорши.
— Поскольку обвинений несколько, я буду рассматривать их все по очереди, а в конце подведу итог, — продолжила Сэя. — Ваша честь, разрешите провести допрос подсудимому по первому обвинению.
— Разрешаю, — благосклонно ответил судья. — Если защита не имеет ничего против этого.
— Не имеем, — коротко ответил Андрей. Хотя, даже если бы имел, нам бы это не сильно помогло.