А что же потом? Содержимое вагона мгновенно разворовали все, кто имеет глаза и руки. И злая китайская шмаль сделала наркоманами почти всех, кто утром проходил мимо станции. А настоящий покупатель, вооружённый до зубов, не дождавшись своего стирального порошка, пришёл разбираться к поставщику, тоже вооружённому до зубов. А поставщик пришёл разбираться к мафиози, держащему станцию. Результат: война между тремя бандами и одиннадцать трупов в финале. Плюс сорок человек, неожиданно для себя ставших наркоманами, из которых тридцать не дожили до тридцати, а ещё десять разрушили жизни и имущество всех близких, а потом не дожили до сорока. Да плюс тот факт, что из тех тридцати двое должны были родить детей, которые сильно бы увеличили количество добра на Земле: дирижёра Большого театра и хирурга-профессора. Да ещё такой момент, что если бы вагон доехал до нужной станции, его бы взяла доблестная милиция, сидевшая там в засаде, и не было бы никаких трупов и наркоманов. Вот такая получается цена короткой фразы «Разгружайтесь, уроды». Что делать с её автором?
Случайность... Нет никаких случайностей, только закономерности держат человека до самых важных последних секунд.
Иногда в этих секундах – спасение. Был недавно такой случай. Умирает простой крестьянин, тракторист. Самый обычный человек, никаких глубин и откровений, сияющей чистоты. Работящий, но и выпить не дурак, ходок по бабьему делу. Сложно и долго умирает. И вколоть ему нечего, чтобы не так мучился. Ни таблетки, пустая зимняя деревня вокруг. И вдруг появляется машина, которая готова его отвезти в больницу. Или к священнику, это совсем в другую сторону. Водитель спешит, нужно быстро делать выбор: врача или священника? Не задумываясь (кстати, важный момент!), крестьянин шепчет: священника. И уж поверьте моему опыту, этот шёпот будет погромче, чем хор в иной церкви. Вот – истинный выбор последних секунд, без всякого пафоса, в смертельно опасной ситуации. Прошёл испытание.
Бывает, впрочем, и неожиданная погибель. Даже для нас неожиданная. Вот один недавно прибыл, отрекомендовался Геннадием Сергеевичем. Характеристика с предыдущего места бытия – великолепная. Добрый, щедрый, самоотверженный и ещё сорок прилагательных. Единственное – уж очень доволен собой. Ну, может, заслужил. Разместили, стали взвешивать – что такое?! Душа – просто неподъёмная, свинец вместо облачной лёгкости. Африканский диктатор-людоед был легче. Да что людоед! Даже губернатор был легче, тот самый, который роддом построил на месте скотомогильника. Да что губернатор! Даже тот министр был легче, который придумал термин «объект для отправления религиозного культа»! Долго мы вглядывались в этот набор букв, пока не догадались, что церковь так назвали.
В общем, ничего не понимаем. Ещё раз просмотрели весь жизненный путь Геннадия Сергеевича – буквально ни пятнышка, ни царапины. Всем помогал, всеми любим, оставил благодарную память. Ещё раз ничего не поняли. Запросили инструкций сверху. Что ж… Слетел грустный ангел и отдал нам толстенную тетрадь, которую Геннадий Сергеевич вёл полжизни. Называется «Тетрадь добрых дел». Каждую милостыню там записывал, до копейки, и ещё много чего… Смотреть мерзко. Не от сердца добро творил… Он этот список хотел Ему предъявить?
Вообще испытания могут возникать из ниоткуда... И прочие непредсказуемости. Иногда человек вечером сидит на нижней ступеньке социальной лестницы, в подворотне города Козлище, и вдруг этой же ночью планирует роскошное путешествие в Италию. И я не про выигрыш в лотерею! Вот пример, чтобы далеко не ходить.
Представьте себе, был юноша. Студент, естественно, бедный, подрабатывал там и сям. Неглупый, спортивный, любил девушку, всё очень мило и трогательно, мечтал съездить с ней на море. Достойная цель. И вот поздним вечером он несётся на велосипеде, развозя пиццу, а на обочине стоит мужик, держа в руке мобильник. И так он его неловко держал, что парнишка зачем-то выхватил мобильник, уносясь дальше. Хулиганство, спортивный рефлекс, удальство, жест отчаяния, просто дурь? Вот действительно – чёрт дёрнул! И рука сама дёрнулась. Хотел остановиться, но пострадавший так бежал за ним… С таким перекошенным лицом… И кричал такое… Оставалось только прибавить ходу… Свернув за угол, студент взглянул на мобильник и увидел большие цифры. Оказывается, тот гражданин в самую секунду ограбления (!) ввёл пароль и вошёл в личный кабинет. В своём банке. И все деньги сейчас у студента, переводи себе сколько хочешь! Четыре миллиона денег (кстати, накопленных тяжёлым трудом для покупки крыши над головой) прямо перед носом – только кнопку нажать! Как устоять против такого искушения?! Может ли голос совести заглушить шёпот морского прибоя, слышимый из окна дорогого отеля томительным итальянским вечером? Впрочем, отношения студента с девушкой как-то разладились, гораздо быстрее даже, чем рухнула в тартарары жизнь ограбленного гражданина, ставшего… Лицом без определённого места жительства, а потом и неопознанным трупом, замёрзшим у пивного ларька. Вот – случайность, превратившая мелкий грабёж в… Убийство, разве нет? И кому что было на роду написано? Студенту – стать убийцей или гражданину – быть убитым?