Несмотря на это он решился.
Лучше сделать что-то, чем потом сожалеть о неиспользованных возможностях.
Коррин поменял план. Он лгал. Хотел надавить на больное место, пытался усидеть на двух стульях и развернуть неминуемый ход событий в другую сторону. Но кое-что из сказанного было правдой.
– Я вернулся не ради флагов и Эстфолла, я вернулся за тобой. Спасти и помочь выжить, брат. Я знал что здесь происходит и не мог оставить тебя умирать. Однажды я оставил тебя, чтобы тебе было легче. Сейчас же, наоборот, ты погибнешь без моей помощи. Так позволь мне это сделать. Я не хочу терять тебя.
В камине треснули поленья.
Эйдан снова долго молчал. Ему стало не по себе, когда колдун подчеркнул, из-за чего вернулся.
— Жаль, что я не знал обо всем. И не мог тебе помочь. Я бы помог, если бы ты попросил, сам знаешь.
— Брось. Ты не всесилен. Я посчитал, что сделал правильный выбор.
Барон посмотрел на брата.
— Так что ты предлагаешь?
Сдать замок, что он ещё может предложить? Даже Эйдан понимал настолько маловероятно, что за пазухой у Коррина вдруг внезапно найдется пару тысяч человек, готовых встать под знамена Эстфолла и вступить в славную битву за правое дело.
— Я пытаюсь показать, что есть другой путь. Я бы хотел, чтобы ты меня выслушал, а не упирался рогом в принципы. Это просто земля, камни и дерево, Эйдан. У тебя была жена. У тебя есть я. У тебя есть эти люди, которые слушают тебя и боятся того, что грядет.
Дворянина словно укололи иголкой, подчеркивая, насколько по-детски он себя ведет.
— Эйдан, я не сомневаюсь в твоей отваге. Но их армия бесчисленна, особенно если сравнивать с собранным ополчением. Ты один не спасешь ни замок, ни королевство. Ни твоя гордость, ни горстка людей… Даже моя магия не продержаться месяца.
Эйдан хмыкнул.
Сдать замок? Да и кому! Аларранцам! Чтобы в его покоях развалился какой-то капитан ван Свынорыл? Сидел здесь, своей жирной аларранской задницей на его стульях, спал в его кровати, осматривал его стол, бумаги, влез в его шкатулку, где хранились фамильные драгоценности? Да где такое видано?
Это было невозможно. Нет и еще раз нет.
Барон Эйдан де Ландаль, сын Бернарда и Сесилии, никогда и ни за что не сдаст свои владения.
Коррин ощущал что манипуляция заботой и братскими узами не удалась в полной мере. Маг, несмотря на все сложности, не потерял самообладания. Полуэльф прислушался к тишине и прикрыл глаза, сделав выражение своего лица безмятежным и расслабленным. Он дал своему брату еще одну сладкую пилюлю:
— Давай уйдем отсюда. Я сделаю портал, мы заберем людей и избежим бессмысленных жертв.
«А потом я выверну все так, как было бы лучше всем».
Коррин казался брату настолько рассудительным, что каждый ответ воспринимался как хороший такой пинок под зад. Очень сложно было признавать, что брат прав и говорит исключительно логичные вещи, спорить с которыми станет или отъявленный идиот, или самоубийца. Эйдан ощущал себя и тем и другим.
— Нет, Коррин.
Воин поднялся на ноги и потянулся, слыша, как хрустят усталые суставы.
Не мог Эйдан не упираться рогами.
Для него было большой честью и проявлением патриотизма доказать не столько другим, сколько самому себе, что в этом мире действительно еще есть за что сражаться и ради чего стоило сложить голову на поле битвы. Что он ничем не хуже баб, тех героических королев. И уж точно не таков, как их трусливый король. Он всё обдумал и продумал так, чтобы унести со своей смертью как можно больше неприятелей. Ополченцы готовилось к осаде не один день, строили, латали стены и точили мечи. Каждый человек оставшийся в замке был готов к тому, что их ждало. И каждый человек в замке барона де Ландаля понимал, что скорее всего именно здесь закончится их жизненный путь. Но зато как! Может, Коррин не до конца понимал фразу «любовь к своей стране», а может… да кто его знает, что было в голове у чародея?
— Не собираюсь я оставлять свой дом и земли.
— Так ты просто хочешь сдохнуть и унести с собой жизни батраков? Или все-таки у тебя есть другой план?