Я вздохнула, улыбаясь.
— Да ладно, пап, ты же знаешь меня. Я хорошо разбираюсь в людях. Я же говорила тебе, что Кероли может быть ценной для нас, разве не так?
Он хмыкнул.
— Ага. Всё вышло просто прекрасно. Но всё равно будь осторожна с тем, что ты говоришь ей.
— Я ничего ей не рассказывала, — произнесла я. — Вообще-то, я не разговаривала с ней об этом.
— Хорошо, — он откинулся в своём кресле, и я как ясный день могла разглядеть напряжение на его лице. — Слышала о грузе?
— Конечно, Сара упоминала об этом.
— Это реальная боль в заднице, — сказал он. — Настоящая боль. Эта война становится только хуже с каждым днём.
— Что случилось?
— «Мескалы» втиснулись в наши поставки наркотиков с юга — это всё, — сказал он. — Не то, чтобы мы не ожидали этого. Но это всё ещё причиняет неудобство.
«Демоны» были вовлечены во все виды коммерческих сделок. Они владели несколькими реальными предприятиями, включая бар клабхауса, но главным образом они занимались наркотиками и оружием. Они оптом покупали наркотики в Южной Америке и распределяли их дилерам на всей территории Остина. Это был хороший бизнес, и это была одна из главных причин, почему «Демоны» смогли стать такими большими и настолько сильными, какими они являлись.
Часть этого бизнеса была построена на хороших взаимоотношениях с мексиканскими бандами, особенно с «Мескалами». Но прошлые несколько недель показали, что «Мескалы» закончили честно играть и официально перешли на сторону МК «Плюющиеся змеи».
— Что ты собираешься делать? — спросила я его.
Он потёр виски.
— Прости. Не волнуйся об этом. Я не должен был это упоминать.
— Ты же знаешь, что можешь мне рассказать все эти вещи, папа.
— Знаю, милая, — произнёс он, — но это не твоя забота.
— Дела клуба, — подсказала я.
— Ага, — хмыкнул он, усмехаясь. — Дела клуба.
Я встала, потягиваясь.
— По крайней мере, расскажи мне, какой план на войну? — спросила я.
— У нас есть несколько идей, — медленно произнёс он. — Кое о чём я поговорю с тобой вскоре. О важном деле.
Я приподняла бровь.
— Почему не сейчас?
— Это не окончательно, и я пока не хочу просто перекладывать это на тебя.
— Окей, — произнесла я, кивая. — Ладно, как хочешь.
— Иди домой. Увидимся завтра.
— Ладно. Спокойной ночи.
— Пока.
Заинтригованная, я вышла из его офиса. Он обычно рассказывал, что происходило с клубом или, по крайней мере, просто что-нибудь говорил об этом. Он знал, кому я предана и что я никогда ничего не расскажу парням о том, что узнала от него.
Однако это было в первый раз, когда мне показалось, что он должен что-то рассказать, что непосредственно имело ко мне отношение. Это было странно, и я не могла выкинуть это из головы.
Я покинула клабхаус и нашла свою машину. Я водила небольшой Mustang Shelby GT — красивый старый автомобиль, который Ларкин подарил мне на двадцатилетие. Я завела двигатель и отправилась домой.
Я жила одна в маленькой квартире недалеко от центра Остина. Это был веселый район, заполненный молодежью, хотя я и не чувствовала, что принадлежу им. Они все были студентами, а я никогда не ходила в колледж. Я окончила старшую школу, но главным образом из-за того, что Ларкин заставил меня.
Так или иначе, я заботилась о себе. Мне не нужна была школа, и мне было на неё плевать. У меня была работа, и у меня есть клуб. Пока, этого для меня достаточно.
Я также как и все была вовлечена в «Демоны». Клуб был моей жизнью, а моя жизнь была клубом.
Я бросила свои ключи на кухонный стол, когда зашла в мою небольшую квартирку, и улыбнулась от её знакомого крохотного размера.
— Клуб — прежде всего, — шепнула я себе и отправилась в кровать.
Глава 4
Клетч
Телефонный звонок раздался рано, слишком, бл*дь, рано.
Я проснулся, моя голова была как в тумане, и я забурчал.
А телефон просто продолжал звонить.
— Заткни его на хрен, — сказал я девушке в моей кровати.
Она покачала головой.
— Это твой, малыш.
— Вот дерьмо, — произнёс я, понимая, что она была права. Я быстро схватил телефон и щелкнул по нему.
— Да?
— Клетч, — я немедленно узнал голос президента нашего клуба Ларкина. — Ты мне нужен, приходи пораньше.
— Окей, През, — сказал я. — Насколько рано?
— Сейчас.
— Окей, — произнёс я, поднимаясь. — Буду в десять, — и я повесил трубку.
Девочка взглянула на меня. Я не мог вспомнить её имени, и мне действительно было на это начхать. В холодном утреннем свете я осознал, насколько прошлая ночь была пустой, подобрав эту девицу в грёбаном баре, приведя её в мое скромное жилище и затрахав её на хрен.