Хозяин истово заверил дорогих гостей, что его постояльцы – сплошь люди солидные, серьёзные и наперечёт знакомые. Не первый раз ездят по здешней дороге. Всё больше мелкие торговцы. Заходят ещё бродячие жрецы и проповедники – народ скучный, но безобидный.
– Ну, бывают у тебя постояльцы и повеселее, – ухмыльнулся младший стражник. – Недавно циркачи останавливались, верно? Представление для гостей давали?
Дядюшка Сурок скрыл тревогу в круглых глазках и ответил, что циркачи и впрямь останавливались прошлым вечером, но представления не давали. Поужинали, заночевали, а утром пораньше двинулись в путь.
– Ну да, мы их встретили, – кивнул старший стражник. – Бейтер Шарго с дочкой. Мы с ними поболтали малость.
Хозяин сдвинул брови, пытаясь понять: то ли с ним шутят какую-то странную шутку, то ли он чего-то не разобрал в речи стражника.
– Я Бейтера Шарго много раз видал, – ухмыльнулся младший из гостей. – Прыгает, бывало, задом вертит, спотыкается смешно. И девчушка при нём – кувыркается, шарами жонглирует. Девчушка-то подросла, а папаша прямо не изменился, словно его старость не берёт. Такую нам рожу скорчил – мы чуть со страусов не попадали!
Сурок побледнел, его щёки словно ещё больше отвисли.
– Вы кушайте, кушайте, – забормотал он, – я сейчас... кухарке пару слов...
И вывалился за дверь.
Но ни к какой кухарке он не пошёл, а выбрел во двор и остановился, прислонясь к бревенчатой стене и дёргая воротник рубахи, словно было трудно дышать.
Перед глазами стояло лицо Бейтера Шарго – мёртвое, бледное, неподвижное лицо в яме, вырытой на краю болота, за колючими зарослями дикого кислярника. На дне ямы стояла вода, она сочилась по стенкам, но лицо Шарго поднималось над водой и глядело вверх. Сурок лопату за лопатой кидал в яму тяжёлые комья земли, тело циркача уже было засыпано, а лицо всё ещё глядело вверх, словно стараясь запомнить...
И тут же это видение сменилось другим: мёртвый шут кривляется перед стражниками, корчит им гримасы...
«Храни меня боги! Стражник сказал: его старость не берёт. Выходит, его и смерть не берёт? Говорят, все циркачи прокляты... И девчонка... глаза бешеные... колдунья, да! А если он притащится на постоялый двор? Этак проснёшься среди ночи – а он в ставни стучит...»
Трактирщик передёрнулся от ужаса и омерзения.
«На какой храм жертвовать? Какие боги заступятся? Может, поселить у себя бродячего проповедника? Они вечно хвалятся своей святостью – так пусть отгоняет нежить?.. Нет, эти бродячие святые жрут как не в себя, такого не прокормишь... одни убытки... Это мне за грехи мои! Много скопилось грехов, много... Ох, страшно, как же мне страшно, хоть иди на болото и топись от страха...»
Глава 4
– Это было красиво: увести изумрудного дракона над озером и попутно сжечь на берегу катапульту! – восхищался высокий стройный мужчина с проседью в курчавых чёрных волосах.
Не только волосы, но и тёмная кожа, и широкая грудь выдавали в нём шаути. Но Гарраш Дайвенкар поймал себя на том, что внешность собеседника почему-то не вызывает у него раздражения. Несколько лет назад, когда шла война, Гарраш терпеть не мог шаутис, а теперь его не злят даже тяжёлые, утолщённые верхние веки. Раньше противно было смотреть на физиономии этих тварей – правильно их прозвали «жабоглазыми». А сейчас – никакой неприязни.
Тем более что и одет его собеседник совсем как вайти: штаны из тёмной шерстяной материи, белая рубаха в затейливых узорах вышивки, мягкие сапоги. Только на голове – повязка из змеиной кожи. Жреческая.
– Красиво, но бесполезно, почтенный Онг-Ши, – ответил Гарраш собеседнику. – Катапульта всё равно без толку стояла между озером и болотом.
– У меня были на неё свои планы, – туманно ответил жрец.
Гарраш сдержал усмешку. Врёт Онг-Ши, определённо врёт! Фигурка просто застряла в неудобной позиции.
Впрочем, Гарраш Дайвенкар был настроен благодушно.
– Планы, да? – понимающе кивнул он. – Тогда я правильно сделал, что её сжёг.
И с удовольствием взглянул на доску, где застыли жалкие остатки разгромленных армий.
Ничья. Честная, достойная, крепкая ничья.
Гарраш Дайвенкар и Онг-Ши не начинали игру заново. Они смаковали каждый ход этой партии – интересной, острой и, безусловно, удачной. Ничья? Ну и что? Важен не результат, важна сама игра.
Такие вечера за доской скрашивали жизнь двум незаурядным личностям, заброшенным в захолустный город по прихоти Джакара Игрока...
Ах да, у шаутис другой пантеон... Что ж, Онг-Ши сам знает, кого из своих богов благодарить за почётную ссылку. За необходимость носить непривычную одежду и жить вдали от Змеиного острова, бок о бок с недавними врагами.