– Пф! – презрительно фыркнул Саймон. – Деньги – мусор.
– Но именно его-то нам и не хватает. Мне в любом случае нужно потолковать с ним по поводу прошлой ночи. Ему вдруг взбрело в голову прокатиться на машине. Кто знает – может, Гаунт тоже заметил эти вспышки. Он ведь как раз собирался в сторону мыса.
– Господи, видели бы вы, в каком состоянии он пригнал машину назад! Дорога, конечно, не идеальная, я понимаю. Но чтоб так уделать тачку! Вся в грязи, оба крыла поцарапаны. Удивительно еще, что он не сломал заднюю ось, ухнув в какую-нибудь колдобину. Горе-водила!
Дайкон решил пропустить этот выпад мимо ушей.
– А что думает доктор Акрингтон? – спросил он. – Он ведь первый его заподозрил. Может, посоветуешься с ним, прежде чем обращаться в полицию?
– Дядя Джеймс видит все иначе, чем я, – запальчиво произнес Саймон. – Мы плохо понимаем друг друга. Он обзывает меня грубияном или неандертальцем, а я считаю, что он осел и зануда.
– И все же мне кажется, что не мешало бы с ним посоветоваться.
– Он куда-то слинял.
– Но ведь завтра возвращается. Дождись его приезда, прошу тебя.
С шоссе послышался звук рожка.
– Почту привезли! – вскричал Дайкон.
– Угу, ну и что? – равнодушно хмыкнул Саймон.
Дайкон встревоженно выглянул из окна.
– Дождь опять начался.
– И что из этого?
– Ничего, ничего, – поспешно ответил Дайкон.
За почтой пошла Барбара. Дайкон увидел, как она выбежала из дома, набросив на голову макинтош, и услышал, как миссис Клэр крикнула ей вдогонку, как бы хлеб не промок. Точно! Сегодня должны были привезти хлеб, вспомнил Дайкон. Предчувствуя приближение неминуемой катастрофы, он проводил Барбару взглядом – она стремглав неслась вверх по косогору, потешно выбрасывая ноги в стороны.
Верный своему долгу Дайкон отправился к патрону и доложил о доставке почты.
Спеша за почтой, Барбара была готова петь от счастья. Теплые и невесомые, как туманная дымка, капли дождя нежно ласкали ее лицо. Пряный аромат влажной земли позволял хоть ненадолго забыть о тяжелом запахе серы, а легкий бриз доносил из-за гор свежее дыхание океана. День был такой чудесный, что она даже забыла на время о грядущих невзгодах. Ничто в это утро не могло омрачить ее настроения.
Коробка из Окленда лежала под почтовым ящиком, наполовину скрытая высокой травой и батонами. В первое мгновение Барбара решила, что ее оставили по ошибке, затем подумала, что посылка, видимо, адресована Гаунту или Дайкону Беллу, и вдруг прочла свое имя! В ее мозгу лихорадочно замелькали самые невероятные предположения. Незнакомая тетя Винни прислала очередную кучу тряпья, никому не нужных обносков. Да, наверняка. Но что это? Сверкающий ярлык, яркие краски, новозеландские марки и печать на упаковке…
Новехонькое, с иголочки, безукоризненно отутюженное и сложенное платье.
Неизвестно, сколько простояла бы Барбара на коленях в мокрой траве перед этим чудом, если бы на украшавшие платье стальные звездочки не упали первые капли дождя. Девушка проворно завернула платье в бумагу и положила в коробку, но встать никак не могла. В голове клубился туман, колени предательски дрожали.
– Что там у тебя? – спросил сзади грубоватый голос.
Барбара обернулась и устремила на подошедшего Саймона взгляд, в котором читались одновременно радость и недоумение.
– Это не мое, Сим, – пролепетала она. – Здесь какая-то ошибка.
Саймон спросил, что находится в посылке. Барбара уже стащила с себя макинтош и бережно завернула в него драгоценную коробку.
– Потрясное черное платье, – ответила девушка. – С тремя звездами. И еще какие-то вещи. Я даже не посмотрела. Это ведь не мое.
– Тетя Винни, что ли?
– Нет, тетя такие вещи не посылает. Платье совершенно новое. Ненадеванное. Да и прислали его из Окленда. Должно быть, здесь где-то есть другая Барбара Клэр.
– Ты, верно, спятила, – сказал Саймон. – А вдруг она денег прислала или еще чего. И зачем ты плащ-то сняла? Промокнешь.
Барбара встала, прижимая к груди огромную коробку.
– Но все-таки на ней – мое имя! И адрес наш. А внутри конверт, тоже адресованный мне.
– А в нем что?
– Я не смотрела.
– Ты что, дура?
– Не может быть, чтобы это предназначалось мне.