Тарасенко требовательным кивком подозвал к себе Хельгерта. Тот подошёл на цыпочках, держа автомат наготове. Майор осторожно нащупал опору и упёрся в неё руками, но в этот момент у него из-под ног вылетел кирпич и с грохотом упал на пол первого этажа.
На шум выскочил один из находящихся в комнате гитлеровцев и, увидев в лестничном проёме майора, тотчас же выстрелил в него.
Хельгерт быстро залёг и открыл огонь из автомата.
Внизу началась паника.
— Русские! Там русские!
Трое гитлеровцев начали стрелять вверх.
— Гранаты сюда! — крикнул кто-то из фашистов.
Граната с длинной ручкой залетела на лестничный проём и разорвалась с глухим треском. Послышался треск пулемётных и автоматных очередей.
Внизу сновали гитлеровцы.
— Чего вы ждёте? Взорвать дом! — скомандовал кто-то.
Тарасенко рванулся в сторону. Пули свистели у него над головой, а разрыв гранаты вынудил ого прижаться к полу. Проскочить через лестницу не было никакой возможности.
— Я попытаюсь пробиться на чердак. Отвлеките их! — крикнул Хельгерт и, бросив майору свои автомат, начал карабкаться по лестнице. Выбравшись на крышу, он радостно вздохнул: с востока через снежную равнину в боевом строю шли советские танки, ведя огонь с ходу. Однако фашистские танки, остановившиеся между домами, ожесточённо сопротивлялись.
Крыша была скользкой. Увидев трос громоотвода, Хельгерт ухватился за него и сполз до края крыши, до водосточной трубы, а потом, обхватив её, начал осторожно спускаться вниз. Когда до земли оставалось совсем немного, он разжал руки и спрыгнул, не заметив при этом, что его пистолет выпал из расстёгнутой кобуры.
Хельгерт с трудом поднялся, прижался к стене и осторожно выглянул из-за угла. На площадке перед домом шагах в тридцати от двери сидел на корточках обер-ефрейтор, перебирая пальцами провода электрического зажигания. В доме продолжалась прерывистая стрельба.
Хельгерт схватился за кобуру. Пусто! Секунду он стоял, раздумывая, а затем бросился к ефрейтору. Услышав шаги, подрывник поднял голову и оцепенел. Прыжок — и Хельгерт всем телом навалился на обер-ефрейтора. Но тот успел мёртвой хваткой вцепиться в рычаг подрывной машинки.
Хельгерт хотел оторвать гитлеровца от машинки, но не успел: раздались два глухих взрыва, здание вздрогнуло и стало медленно оседать…
«Майор!» — мелькнула у Хельгерта мысль, и он со всей силой обрушил удар в искажённое страхом лицо гитлеровца.
Спустя минуту во двор вбежали несколько связистов, Хейдеман, Бендер и Шехтинг. Танкисты противника, отстреливаясь на ходу, отступали к своим машинам. Где-то совсем близко стреляли русские тридцатьчетвёрки.
Серо-жёлтое облако пыли, повисшее над развалинами дома, постепенно оседало. Бой продолжался с переменным успехом. Танки с чёрными крестами никак не хотели уходить с площади. Слева, около кучи мусора, разворачивалась «пантера», выбирая удобную огневую позицию. Вдоль улицы проносились огненные смерчи. Второй танк полз позади руин в укрытие. Его пулемёты обстреливали окраину площади, пули защёлкали в том месте, где мгновение назад находились разведчики с Хейдеманом.
Немец-подрывник пришёл в себя и схватился за пистолет. Хельгерт прыжком подскочил к нему, заломил правую руку за спину. Обер-ефрейтор взвыл от боли. Пулемётные очереди прочертили траектории над их головами. До немецких танков было не более пятидесяти шагов.
Хельгерт перекатился через солдата, укрылся за его спиной и выхватил у него из рук пистолет:
— Лежи спокойно, а не то получишь пулю в затылок!
Тот оцепенел от неожиданности и страха.
«Если сейчас танки пойдут сюда, то мне крышка», — лихорадочно думал Хельгерт.
— Быстро поднимись, пусть танкисты увидят, что ты здесь! — крикнул он гитлеровцу и для пущей важности ткнул его дулом пистолета в бок. Гитлеровец застонал от боли, но приподнялся.
И в тот же миг раздался выстрел и взрыв: снаряд противотанковой пушки прямым попаданием настиг «пантеру». Густой чёрный дым обволок корпус гитлеровской самоходки.
Немецкий танк, стоявший рядом, повернул башню в направлении пушки и выстрелил из орудия, а потом, развернувшись, быстро скрылся между домами.
Хейдеман вбежал во двор. Рядом засвистели пули, и он залёг. Осмотревшись, пополз по-пластунски. «Максим» своим уверенным треском подбадривал его.
— Что ты с ним канителишься? — спросил Хельгерта Хейдеман, оказавшись рядом с Фрицем.
— Он успел взорвать дом. А там майор остался!