Жахлевич низко поклонился и улыбнулся сладко и льстиво.
- Если бы ясновельможный пан позволили дать ему один совет.
- Что ты хочешь сказать?
- Адвокат Рабулевич подсказал мне безошибочный способ отмены завещания покойного.
Граф поморщился и махнул рукой.
- Я не собираюсь вновь поднимать это дело.
Жахлевич опять низко поклонился.
- Вот именно, надо, по-честному, чтобы это дело поднял кто-то другой.
- Другой?
- Ясновельможный пан потерпел жестокий ущерб.
Граф надменно выпятил губу.
- Отцовское поместье, а именно Жвиров, семейное гнездо Жвирских, древняя резиденция воевод и каштелянов, перешло jure caduco в руки какого-то чужака, голодранца.
Жахлевич превосходно знал слабые стороны графа, и когда медленно выговаривал «семейное гнездо Жвирских», он хорошо видел, что граф дрогнул и нахмурил лоб.
- Согласно любому праву, человеческому и божьему, ясновельможный пан является истинным владельцем Жвирова и его окрестностей…
- Разумеется, у меня больше на то прав, чем у нынешнего владельца. Но когда-то я понапрасну поссорился с братом…
- Но ведь ясновельможный пан не брату наследует, а отцу.
- Как так отцу?
- Я думаю, что покойный пан Миколай распорядился не собственным имуществом, то есть хочу сказать - не таким, какое приобретается своим трудом, но наследством, полученным от отца, в таком случае он не имел права предназначить его кому-либо вне круга своей семьи так же, как ни один монарх не имеет права лишать свою семью наследственной короны.
Сравнение с монархом очень понравилось гордому графу.
- Мой дорогой Жахлевич,- ласково обратился он к фавориту.- Такие права, к сожалению, обязывают только монархов. От суда этим ничего не добьешься…
- Адвокат Рабулевич предлагает и другой безошибочный способ…
- Да ты сошел с ума, это слишком давнее дело.
- По закону вовсе не так.
- Невозможно, невозможно,- пробормотал граф сквозь зубы.
- Я знаю, что ясновельможный пан со своей стороны уже смирились, но, ясновельможный пан, у вас дети и, по-честному, они имеют святое право, нет, не на имущество дяди, но на наследство от деда.
Граф еще сильнее нахмурил брови и крепко потер лоб. А Жахлевич, продувная бестия, усмехнулся и щелкнул пальцами.
- Ясновельможный пан оставит своим детям знатное имя, но, по-честному, такое имя без соответствующего состояния скорее проклятие, нежели благо… К счастью, - подхватил он поспешно,- к панне Евгении и паничу Артуру этого отнести нельзя, но, что ни говори, они унаследуют намного меньше, чем наследовали до них все Жвирские по прямой линии.
По лицу графа было заметно, что в нем происходит внутренняя борьба.
- Итак, ты утверждаешь, что еще и сегодня можно справедливым судом признать завещание покойного Миколая недействительным?
- Я сам за это берусь, дело верное.
- А какое участие должен был бы принять в этом я?
- Да почти никакого, ясновельможный пан.
- Как? Мне не нужно даже выступать от своего имени?
- Отнюдь, ясновельможный пан, вы придете на готовое. С помощью пана Рабулевича я сам аннулирую завещание покойного.
- Но каким образом?
Вместо ответа Жахлевич хитро улыбнулся, подмигнул и вздернул брови.
- Кем вы всегда считали покойного брата?
- Сумасшедшим, полоумным! - воскликнул граф вгорячах.
- Баста! - процедил Жахлевич и свесил голову на грудь.
- Что ты говоришь?
- Этого достаточно, ясновельможный пан.
- Чего достаточно? - спросил граф, делая удивленные глаза.
- Покойный молодой староста был попросту mente captus и как таковой не имел никаких прав на составление документов.
Граф хлопнул себя по лбу и вскочил с места.
- И Рабулевич говорит,- вскричал он, - что один этот обвинительный пункт может все изменить?
- Все, ad nihil, ясновельможный пан.
- И ты за это берешься?
- Собственно, берется Рабулевич, я должен только предоставить ему необходимые материалы.
- Какие материалы?
- Доказательства невменяемости пана Миколая перед его смертью.
__ И ты полагаешь, их легко получить?
- Опираясь на показания всех, кто знал ясновельможного пана Миколая здесь, на родине, я поеду в Дрезден и в худшем случае, за тысчонку, другую найду там какого-нибудь лекаря, который охотно выдаст нужное свидетельство.
- Но это подлость - прибегать к подкупу!
- Я сказал: в худшем случае, ясновельможный пан. Да и, по-честному, ясновельможному пану вовсе не надо мешаться в это…