- Наверное, какая-то шутка,- равнодушно 6ypкнул граф.
- О нет, это не шутка, папа, это четкое, искусное, философское объяснение видения пана Юлиуша.
- Откуда же ты взяла это объяснение? - спросил граф.
Евгения с комической важностью стукнула себя маленьким розовым пальчиком по лбу.
- Отсюда, о отец мой,- начала она торжественно, но, видя, что граф нахмурился и ее тон раздражает его, заговорила с непринужденной веселостью: - Итак, начинаю! Феномен пана Юлиуша есть нечто самое обычное и повседневное. Это попросту иллюзия. Вы, пан Юлиуш,- продолжала она, обращаясь к юноше,- немного поэт, мечтатель, фантаст. Поэтому, заглянув в заброшенный сад, вы дополнили то, что видели в действительности, созданиями своей фантазии, образами своего пылкого воображения. Вам показалось, что в этом глухом уголке недостает только какой-либо нимфы, дриады, наяды, русалки, появись они - и претворилась бы в жизнь одна из тех волшебных историй, ожил бы один из тех старинных зачарованных парков при средневековых замках, о которых пишут в отнюдь не очаровательных рыцарских романах; и вот вдруг свершается то, чего вы так страстно желали. На миг взыграло воображение, и вы воочию увидели… мираж. Затем видение исчезает, так же внезапно, как и появилось. Пришло отрезвление и призрак растаял. Ах! - воскликнула она, расхохотавшись,- вы просто прелестны! Вот уж действительно поэтическая натура. Вы не только сами свято уверовали, будто ваш призрак обладает плотью и кровью, но и нас заставляете верить в это, как Данте в свои призраки ада, как Гофман в свои фантастические образы.
Толкование Евгении показалось графу и графине вполне убедительным, и графиня с гордостью и любовью посмотрела на дочь, а граф удовлетворенно улыбнулся.
Но Юлиуш не сдавался.
- Прошу прошения за смелость, однако должен возразить,- отвечал он с улыбкой, - мое привидение было такое живое и настоящее…
- Как и ваша буйная фантазия,- подхватила Евгения.
- Я даже слышал возглас этой нимфы.
- А я читала не только об обманах зрения, но н об удивительных галлюцинациях слуха.
- Уверяю вас, в ту минуту я был очень далек от всяческих фантасмагорических заблуждений.
- Ах, я вижу, вы ужасно упрямы,-воскликнула Евгения, слегка сдвигая свои прелестные брови.
- Я только твердо убежден.
Евгения иронически улыбнулась.
- Хоть бы вы не знаю как меня убеждали, одного вы мне не объясните никогда.
- Чего же?
Молодая графиня пристально поглядела юноше в глаза.
- Почему эта нимфа во всем была похожа на меня? - произнесла она многозначительно, и такая удивительная улыбка заиграла на ее губах, что Юлиуш весь задрожал чувствуя, как кровь ударяет ему в голову.
Внезапно Евгения сорвалась со стула и в приступе какого-то детского своеволия подбежала к фортепьяно - в ту же минуту под ее искусными пальчиками заплескались бурные аккорды каприччио.
Графиня пошевелилась на своем диване, граф, сидевший в задумчивости и, казалось, не слышавший последних слов дочери, внезапно встал и подошел к окну.
Наступившая в разговоре пауза помогла Юлиушу скрыть смущение; обменявшись несколькими ничего не значащими словами с графиней, он взялся за шляпу.
- Вы уже покидаете нас? - равнодушно, как бы только по обязанности, спросила графиня.
Хозяин любезно пожал гостю руку на прощанье, однако от Юлиуша не укрылось, что сегодня граф держался куда более холодно и высокомерно, чем обычно.
Евгения перестала играть и, отвечая с приветливой улыбкой на поклон юноши, лукаво произнесла:
- Только не возобновляйте знакомства со своей позавчерашней нимфой, не то вы еще последуете примеру мифологического скульптора, который воспылал любовью к какой-то там мраморной статуе. А ведь зыбкие плоды воображения еще хуже мертвого и холодного мрамора.
Юлиуш в замешательстве не нашелся с ответом, он только улыбнулся и вышел из гостиной, а через несколько минут уже сидел в экипаже, который вез его назад в Опарки. Тысячи мыслей теснились у него в голове.
Он снова и снова перебирал в памяти все, что говорила ему Евгения, и вместо того, чтобы усомниться, все более убеждался в том, что именно ее и никого другого видел он в саду Заколдованной усадьбы.
- Она тоже меня узнала и приготовилась к встрече,- бормотал он себе под нос.- Оттого-то она и не смутилась, услышав мой рассказ, и так ловко пыталась опровергнуть мои подозрения. Будь что будет, но я должен проникнуть в суть этой тайны.
Вдруг он вздрогнул; перед его глазами всплыло лицо Евгении… с каким странным выражением она посмотрела на него, когда упомянула о своем сходстве с «призраком». Не хотела ли она этим взглядом сказать: