- Вам не хуже меня известно, - вкрадчиво проговорила она, - что испорченный реквизит, тем более магический, подлежит утилизации.
- Но, - попытался возразить Артём Борисович, - это лучшая моя палочка! Да, поломалась. Но работает. Вот, глядите! – с этими словами, не дав никому опомниться, он направил перемотанную изолентой “Зет Тринадцать” на футбольные ворота.
Те тут же обрели две деревянные створки, наглухо их затворившие, посредине, ржаво звякнув, повесился амбарный замок.
- Нет, не то, - принялся, как это делал всегда, когда волновался, суетиться Артём Борисович, - сейчас переделаю.
Лидия Сергеевна поняла, что одними воротами дело не кончится. И действительно, Артём Борисович снова махнул палочкой, деревянные створки захлопали на манер крыльев, и ворота, громко прокаркав, поднялись в воздух, где принялись парить над площадкой, доводя местных птиц до обморочного состояния.
Неизвестно, к чему бы всё привело, если бы не вмешался Михайло Иванович. Он произнёс заклинание, подвигал кистью, в его руках появилось ружьё. Прицелившись, он выстрелил. Ворота дёрнулись, жалобно каркнули и с ужасающим грохотом рухнули на газон. Деревянные створки, наколдованные Артёмом Борисовичем, исчезли так же внезапно, как и появились, а на месте падения остались лишь искорёженные ударом о землю футбольные ворота.
- Всё, хватит! – по-видимому, Изольде Петровне надоели сегодняшние неурядицы, и она решила положить им конец, начав с Артёма Борисовича. – Сейчас же отдайте палочку Лидии Сергеевне, она поместит её в контейнер для переработки!
Час от часу не легче, уборщица посмотрела на “Зет Тринадцать”, та, подломившись в месте стыка, выглядела подавленной.
- Артём Борисович, я жду! – директриса была непреклонной.
Несчастному палковеду не оставалось ничего, кроме как подчиниться. Вздохнув, он уже собрался протянуть палочку Лидии Сергеевне, но в этот момент заметил ружьё, которое всё ещё сжимал Фёдор Павлович. То ли с расстройства, то ли, желая всё-таки вызвать сочувствие у директрисы, палковед направил палочку на ружьё. Ружьё встрепенулось, его ствол сделался мягким и обвис, утратив потенциал.
Глаза директрисы стали ледяными и пожелтели. У Лидии Сергеевны возникло ощущение, что с Артёмом Борисовичем сейчас сделают что-нибудь нехорошее. Но всё обошлось, почувствовав неладное, он сунул любимицу в руки уборщицы.
До этого момента Лидия Сергеевна не держала в руках волшебных палочек и понятия не имела, как с ними следует обращаться.
- Главное, ничего ей, - Изольда Петровна указала на “Зет Тринадцать”, - не велите. Тогда ничего не произойдёт. Ясно?
Что ж тут не ясного. Смущало только одно – предмет обзавёлся дефектом, поэтому неизвестно, как себя поведёт. Но возражать Изольде Петровне в её нынешнем, мягко говоря, взвинченном состоянии, Лидия Сергеевна не решилась.
- Вот и хорошо, - кивнула директриса, приняв молчание уборщицы за согласие. – А сейчас все по местам! - скомандовала она, обращаясь уже к учителям. - А после уроков всех жду у себя!
- Зачем? – поинтересовался Михайло Иванович.
- Затем, что мне всё это, - Изольда Петровна указала на чёрный шрам на траве, - да и не только это, сильно не нравится! – и она, повернувшись, направилась к школе.
Один за другим учителя потянулись следом. Только Артём Борисович не тронулся с места. Он стоял, уставившись в пол, и ковырял землю ботинком.
- Хотите, - Лидия Сергеевна подошла к осиротевшему палковекду, - заберите её обратно, - она протянула палочку, - я никому не скажу…
Артём Борисович поднял на неё полные слёз глаза и отрицательно помотал головой:
- Спасибо, только это ничего не изменит, - он снова вздохнул и, понурившись, побрёл вслед за всеми.
Что ж, - Лидия Сергеевна повертела “Зет Тринадцать” в руках, - придётся тебя утилизировать. Ей вдруг почудилось, будто палочка в её руках дрогнула, словно потеряла последнюю надежду. Нет, так можно окончательно сдвинуться. Следует просто сделать то, что велено и не терзаться в мучениях. Она решила не думать больше о “Зет Тринадцать”, так и разреветься недолго.
Заложив большой вираж, чтобы обойти шрам, оставшийся от пропасти, она направилась к школе. Как странно всё, Агнессу так и не наказали. Неужели директрису убедили слова Фёдора Павловича, который за неё заступился? Вряд ли, ничего особенного он не сказал, да и Изольда Петровна не производит впечатления человека, который верит всему, что говорят. Может, решила отложить экзекуцию на потом. Или у неё есть другие, например, магические, методы, чтобы узнать правду?
За раздумьями она не заметила, как добралась до лаборатории. Толкнула дверь и… обомлела. Контейнера, куда сбрасывались артефакты, наколдованные учениками, на месте не было.