Виттман отпил из чашки, промочив горло, и нажал еще одну кнопку. Фотография сменилась, на ней лейтенант был запечатлен в полный рост, в майке и шортах, которые не скрывали его металлические ноги и руку, и Маркусу внезапно показалось, что он сумел прочесть мысль калеки, застывшую в его единственном глазу: "Почему вы не дали мне умереть?"
- В общем, выжил он чудом. Когда его нашли, это был просто истекающий кровью истерзанный кусок мяса. Результаты вы видите сами. В двадцать три года парень стал уродливым обрубком на жестяных ногах, его лицо чинили кусками костей, взятых из его оторванных конечностей. - Виттман наклонился вперед, глядя астронавту в глаза: - Скажите, капитан, какая судьба ждала бы этого человека у вас, в вашей справедливой демократической стране? Нет, не говорите мне, я угадаю. Медаль Почета Конгресса США, пенсия, статья в СМИ, воинские почести... Его бы трясли за единственную руку президент и сенаторы, может быть, назвали бы его именем пару школ и улиц... а потом отфутболили куда подальше, доживать свою едва начавшуюся жизнь в одиночестве и тоске безысходности. Затем - алкоголь, путь по наклонной вниз и ранняя смерть, если не самоубийство. Вот что его ждало бы у вас. - В голосе Рейхсминистра внезапно прорезались стальные нотки: - ну что молчите, капитан? Давайте, возразите мне!
Маркус медленно кивнул:
- На самом деле, не факт, однако вынужден признать, что вы описали путь, по которому прошли многие инвалиды войны. С другой стороны, а вы-то чем ему помогли, не считая жестяных конечностей?
Виттман откинулся на спинку кресла.
- Больше всего из всех своих достижений я горжусь усовершенствованными законами о защите людей, искалеченных на службе обществу. У них и раньше были привилегии вроде иммунитета к вызову... Я же дал таким, как Энджи Франчи, право на совершенно новое испытание. Испытание Смертью. Франчи был первым, кто получил новую привилегию. Суть простая: он бросает Вызов по особенным правилам. Если вам бросают Вызов Смерти, судья кладет перед вами две капсулы. Одна - пустышка, во второй - смертельный яд. Если вы проглатываете одну из них - вы отстояли свои права, независимо от того, умерли или нет. Если побоялись - противник победил.
- Постойте, а разве первое состязание не по моим правилам?
- Нет. Любые ваши заслуги и личные качества не имеют веса против человека, принесшего обществу наивысшую жертву: свою собственную жизнь. Подобное право получают только люди, которые сознательно пошли на смерть ради других, ради общества, и чудом выжили, став калеками. Энджи пошел на верную смерть, чтобы жили другие. Если вас пугает пятидесятипроцентная вероятность смерти за ваши же интересы... Значит, вы никто против него.
Маркус хмыкнул:
- Ладно. И чем же это право помогло Энджи? Он что, перестал быть калекой? Стать таким, как он... Это невосполнимая потеря, возможность отбирать что угодно у кого угодно - вряд ли большое утешение.
Виттман кивнул:
- Отчасти, верно. Руки-ноги не вернуть ни одним законом, но я избавил его от ужаснейшего последствия инвалидности - одиночества. Герой или не герой, кто согласится связать свою судьбу с таким обрубком? Лейтенант Франчи использовал свое право всего один-единственный раз, чтобы жениться на бывшей однокласснице.
Астронавт почувствовал, что у него начинается дергаться веко.
- Ах да, я же совсем упустил из виду, что у вас легализировано насилие над женщинами, - желчно сказал он.
- Если вы про это... Насилия тут нет. Просто принципы подбора партнеров немного изменились. В древнем Китае, к примеру, браки заключались исключительно по воле родителей, брачующихся никто никогда не спрашивал. И что, всех китайцев назовем насильниками? В нашем случае то же самое. Так в жизни случается, что замуж приходится выходить не за кого хочется, а за кого надо.
- Так это и есть ваша хваленая справедливость?! Вы ничего этим не решили. Просто сделали несчастного чуть менее несчастным, попутно сломав жизнь еще и девчонке, которая ничем не заслужила мужа-калеку! Мне безумно жаль этого Энджи - но это было его решение. Почему отвечать должна его одноклассница?!!
Виттман тяжело вздохнул.
- Прежде, чем объяснить это вам, я раскрою одно из величайших заблуждений демократии. А именно - права. Вы считаете, что вначале права, потом обязанности, да, капитан? Что человек рождается с так называемыми неотъемлемыми правами? Так вот. Ни хрена подобного. Право никогда, ни при каких обстоятельствах не может быть раньше долга. У новорожденного нет никаких прав. Ни малейших. Даже права на жизнь: это право он получает лишь благодаря материнскому инстинкту. И так во всем. Для того чтобы у вас, капитана Маркуса Коптева, было право на жизнь, где-то на страже вашего мирного неба должен стоять часовой. Все ваши права - на здоровье, на труд, на крышу над головой, на питание - появляются только в результате выполнения другими людьми своего долга. Так устроено человеческое общество, каждый человек обеспечивает другим людям какое-то право, и от них получает свои права. У вас есть что возразить?