Оценивает, прикидывает. На лице доброжелательная улыбка, глаза ла-асковые. Но для каталы это так, привычный декор, верить оному категорически не рекомендуется.
— Если что, то я тебя не знаю. И Шаман тебя обыщет, чтоб никаких включённых на запись диктофонов. Микрофонов и прочей лабуды.
— Переживу. А ты можешь хоть записывать, хоть не записывать… не играет рояли.
— Тогда сможем договориться.
— А, как известно, pacta sunt servanda
Опять улыбка. Не-а, не верю я тебе, Степ. Особенно относительно того, что ты будешь соблюдать договор, особенно заключённый только на словах. Но пока сделаю вид, что готов поверить. Ведь сделать вид и принять как свершившийся факт — явление несколько разного порядка. А там и впрямь будем посмотреть.
Беседа, ясен пень, на этом не закончилась, она лишь начиналась. Меня интересовал Грек, его дела в городе, связи с союзниками, нейтралы, сложности с теми, кого этот тип считал врагами. Нюансы относительно бывших дел и делишек Лесника. Пусть сам Лесник помер, но хвосты завязок остались, и за них мог кто-то потянуть, вызывая тем самым самые различные реакции.
Узнать удалось много. Не о самом Степе и его возможностях — тут катала вилял, как уж на сковородке, хоть и делал это умело — но о тех, кто играл важную роль в криминальном мире Новиграда. Этакий мастер-класс для будущей аналитики, от которой мне никак не отстраниться, если, конечно, хочу оказаться на гребне волны, а не в её глубинах, уподобившись серфингисту-неудачнику. Меня, к слову, тоже пытались прощупывать… с тем же, то есть никаким, результатом. А затем…
Тот самый обыск на тему наличия диктофонов-микрофонов. Пустое, громила по прозвищу Шаман так ничего и не нашёл, помимо того самого диктофона, но с извлечённой заранее кассетой. Записать этот разговор я бы, конечно, не отказался, но догадывался, что это вряд ли выйдет. Не того полёта птица Степ, чтоб его можно было на подобный трюк развести. Это ж не банальная урла, синяя от наколок и с едва-едва работающим мозгом. Персонаж явно привык брать не только наглостью и мускулами своих торпед, но и хитростью, и напряжением разума. Серьёзный противник… потому и не хотелось бы доводить до подобного.
Неслабо так пообщались, далеко не один час прошёл, а заметно больше. Однако… Сняв с поясного держателя массивную «трубу» мобильного телефона, я набрал нужный номер и. дождавшись ответа, произнёс:
— Мы уезжаем… Да, всё спокойно, договорились. Никаких непоняток Машину подгони к уговоренному месту.
— Да ты, Итальянец, любитель прогресса. Газ, диктофон, теперь вот это вот.
— Уверен, что и вы с Шаманом и прочими успели распробовать пользу таких вот телефонов.
— Начинаем, — согласился Масальский. — Но ты с ним совсем естественно обращаешься. Я это запомню.
Запомнит. Тоже, видать, мой психопортрет обрисовывает, даже если подобную терминологию не использует. А вот что ещё запомнит, так это то, кто именно вышел из автомобиля — довольно потрёпанной, но ещё шустрой «волги». Гриша Призрак, кКоторого я таки да сумел подписать на предмет просто поприсутствовать вдалеке от встречи. Правда, пришлось кое-что подкинуть. Не в деньгах, а относительно сути той самой встречи. Дескать, на ней планируется обсудить, помимо прочего, как именно доставить побольше проблем Моджахеду и его зверькам.
Подействовало, как я и надеялся. Против такой постановки вопроса Призрак ничего не имел, а помимо этого, даже его неплохо чующая ложь натура ничего подозрительного не обнаружила. Я ж ни разу не врал, просто не говорил всей правды. Только и всего. Вдобавок искренне желал устроить торговцу наркотой незабываемые печальные эмоции, что психиатр-недоучка и «считал» при общении со мной. А его засветка перед Степом была для меня весьма и весьма полезной. Призрак, если что, не самая незаметная в городе персона. С Французом не раз и не два засветился, а этот кадр, как ни крути, являлся лидером своеобразной группировки «чёрных копателей», которая хоть и оставалась ограничена узкой сферой деятельности, но не знать о них было нельзя думающему человеку. Григорий Масальский же думать умел.
Вот и пусть теперь думает ещё больше, пытаясь выяснить, связан ли я уже не просто с одним или несколькими «копателями», а с Французом. Уверен, это займёт его на какое-то время. То самое время, необходимое не только для возможности «встать на ноги», но и малость расшириться. И не факт, что в том направлении, о котором с ходу можно подумать.
Автомобиль уже уносил нас подальше от Степа, того самого сквера близ «жёлтого дома», а Тротил не преминул поинтересоваться: