- Теперь его лживый язык никого уже не обманет, - произнес он, деловито прикрепляя кровавый трофей к своему поясу.
Валентин, между тем, был погружен в размышления.
- Что нам теперь делать? - спросил дон Мигель.
- Конечно, немедленно броситься в погоню за Красным Кедром! воскликнул дон Пабло.
- Что скажет мой брат? - спросил Единорог, почтительно обращаясь к Валентину.
Охотник поднял голову.
- На сегодняшнюю ночь достаточно, - сказал он. - Этому человеку поручено было отвлечь нас, чтобы его друзья могли скрыться. Стараться догнать их теперь было бы безумием: они слишком далеко успели уйти вперед. Кроме того, теперь очень темно. Оставим караульных на их местах, а завтра соберем совет и решим, что нам делать.
Все согласились с этим мнением и отправились в обратный путь к лагерю.
Сойдя на землю, Единорог дотронулся до плеча Валентина.
- Я желаю сказать кое-что моему брату, - произнес он.
- Я слушаю, - отвечал охотник, - голос моего брата для меня - музыка, которая меня всегда радует.
- Мой брат обрадуется еще больше, когда узнает, что я хочу сообщить ему.
- Какие же вести сообщит вождь?
- Солнечный Луч явилась сегодня вечером в лагерь.
Валентин вздрогнул.
- Одна? - спросил он поспешно.
- Одна она не посмела бы явиться, - возразил вождь не без гордости.
- Это верно. Но что же моя мать?..
- Мать охотника здесь. Я уступил ей свой вигвам.
- Благодарю, вождь! - воскликнул охотник с чувством. - Вы мне настоящий брат.
- Великий белый охотник - сын нашего племени и брат нам всем.
- О, моя мать! Моя добрая мать! Как она явилась сюда? Бегу к ней!
- Вот она, - произнес Курумилла.
Индеец при первых словах Единорога отправился за матерью охотника, зная, как это обрадует его друга.
- Сын мой! - воскликнула старушка, сжимая Валентина в объятиях.
Когда первое волнение от неожиданной встречи улеглось, Валентин взял свою мать под руку и бережно отвел ее обратно в вигвам.
- Вы неосторожны, матушка, - сказал он тоном упрека. - Зачем вы покинули селение? Время теперь холодное, вы не знаете здешнего климата. Ваше здоровье и так слабо, и вы должны беречь его, хотя бы ради меня. Что будет со мной, если с вами что-нибудь случится?
- Как я счастлива, дорогое дитя мое, что ты меня так любишь! То, что я чувствую теперь, вполне вознаграждает меня за страдания, перенесенные в твое отсутствие. Но предоставь мне делать так, как я хочу. В мои годы нельзя быть уверенной в завтрашнем дне, и теперь я не оставлю тебя, чтобы хоть умереть на твоих руках.
Валентин внимательно посмотрел на свою мать. Ее последние слова поразили его в самое сердце. Он был, кроме того, встревожен выражением ее лица, которое осунулось до неузнаваемости.
Мать охотника заметила впечатление, произведенное ею на сына, и грустно улыбнулась.
- Ты видишь сам, - произнесла она, - что я не долго буду тебе в тягость. Скоро Господь призовет меня к себе.
- О, не говорите этого, матушка! Отгоните эти мысли. Я надеюсь, что мы с вами проведем вместе еще много дней.
Старушка покачала головой.
- Не обманывай себя, сын мой, - сказала она. - Будь мужчиной и приготовься к близкой и неизбежной разлуке, но только обещай мне одно.
- Говорите, матушка.
- Что бы ни случилось, поклянись не оставлять меня.
- Матушка, - произнес он, колеблясь.
- Что, ты отказываешь мне? - воскликнула она с горестью.
Валентин почувствовал, как его сердце сжалось. Он не в силах был противиться.
- Хорошо, - прошептал он со слезами в голосе, - раз вы этого требуете, то будьте спокойны. Клянусь вам, что мы не будем больше разлучаться.
Луч радости осветил бледное лицо старушки.
- Будь благословен, сын мой, - сказал она. - Ты делаешь меня счастливой, согласившись на мою просьбу.
- Да, если вы этого хотите, то я исполню вашу волю, и пусть Бог не накажет меня за то, что я повинуюсь вам. А теперь позвольте и мне, в свою очередь, попросить вас.
- Что ты хочешь?
- Я хочу, чтобы вы немедленно пошли отдохнуть от усталости и всех тревог этого дня.
- А ты, дитя мое?
- Я тоже пойду спать, матушка. Завтра опять предстоит тяжелый день.
Старушка нежно обняла своего сына и улеглась на постель, которую позаботилась приготовить для нее Солнечный Луч.
Валентин вышел из вигвама и направился к своим друзьям, которые отдыхали вокруг костра.
Но вместо того, чтобы лечь, охотник подбросил в огонь еще хворосту, опустился на землю и, прислонившись спиной к дереву, погрузился в глубокие размышления.
Так провел он почти всю ночь. Костер начал уже снова гаснуть, когда охотник очнулся.
- Надо все-таки поспать, - сказал он.
С этими словами он завернулся в бизонью шкуру, лег и закрыл глаза.
Но только он начал засыпать, как чья-то рука опустилась на его плечо и кто-то тихо окликнул его по имени.
- Кто здесь? - спросил он.
- Это я, Белая Газель.
Действительно, около охотника стояла молодая девушка.
Валентин тотчас же отбросил бизонью шкуру, встал и встряхнулся.
- К вашим услугам, - сказал он. - Что вам угодно?
- Я хочу посоветоваться с вами.
- Говорите, я вас слушаю.
- В эту ночь, в то время, как вы и Единорог искали Красного Кедра с одной стороны, мы с Черным Котом искали его с другой.
- Ну и как, вы узнали, где он? - с живостью спросил охотник.
- Нет, но я кое о чем подозреваю.
Валентин бросил на нее пытливый взгляд, который она твердо выдержала.
- Вы ведь знаете, что я теперь вам вполне предана, - сказала она.
- Простите, я был неправ. Продолжайте, прошу вас.
- Я ошиблась, сказав, что хочу с вами посоветоваться, - я хочу попросить вас.
- Поверьте, что если это в моих силах, то я не замедлю исполнить вашу просьбу.
Белая Газель какое-то мгновение колебалась. Затем, сделав над собой усилие, она продолжала решительно:
- Лично вы не питаете ненависти к Красному Кедру?
- Простите, Красный Кедр - негодяй, повергший в горе и слезы любимую мной семью. Он умертвил юную девушку, которая была мне очень дорога, и был причиной смерти моего друга.